Циклопы. Тетралогия

   Но Миранда так ушла в задумчивость, что вмешиваться Боря не решился. Еще недавно жесткое лицо непримиримой террористки разгладилось, смягчилось. Завянь побоялся неловким разговором вернуть ее к сумасшедшей, огнеупорной решимости - заставить вспыхнуть ненависть!

   "Давай-ка, Константиныч, подремлем по очереди. Кто первый будет нашу диверсантку сторожить?"

   "Тот у кого звания и опыта побольше", - вздохнул Потапов.

   Завьялов уютно устроил под сиденьем теплые обрезанные валенки, запрятал руки в карманы, подбитой мехом куртки, закрыл глаза.

   Прежде чем уснуть, подумал, стараясь не облекать мысли в словесную конкретику. Упрятался от генерала, так как Зою вспомнил. Погрустил.

   Они попали в дикую и патовую ситуацию. Безвыходную - полностью!

   Завянь не мог представить, как он доверит..., уговорит..., заставит! Зою переспать с Капустиным! Как выдержит, не чокнется от ревности?!

   А если не заставит... То будущее изменится и он навсегда останется стариком Потаповым...

   Жутчайшая перспектива.

   Но от самого крошечного намека на постель с Зоей и оформителем у него живот сводило! Зуд появлялся во всех местах. Кулаки сами собой чесались и челюсти трещали. Завьялов начинал - в л ю б л я т ь с я! Он чувствовал, что эта девушка предназначена ему судьбой! Она ему нужна как ни одна другая! Он не позволит, не посмеет, не решится...

   Но он - старик. Лев Константинович Потапов. Заслуженный генерал, влюбленный в (местами) собственную бабушку.

   Кошмар. Он э т и м и руками не сможет даже дотронуться до Зои!!!

   И до бабушки, что немаловажно для Потапова. Так что - двойной кошмар и ужас.

   Леля, вроде бы, неравнодушна к бравому разведчику.

   Так что..., не просто патовая ситуация. А шах и мат в четыре хода.

   2 часть.

   Лазоревый океан, крики чаек, набегающий прибой.

   Босые пятки нежит прогретый белый песок, мягкий словно пыль. Завянь вытянулся в шезлонге, мог бы задремать после сытного завтрака в тени полосатого зонта-навеса, но борется с зевотой - приглядывает.

   На отмели играют мальчик и девочка. У девочки мокрые белые кудряшки, смешной сиреневый купальничек в горошек, русоголовый братишка, мелькнув попкой в черных плавках, ныряет с головой, проказничает...

   - Ванька! А ну, отдай Марье ее мячик! Твой - синий, вон под пальмой валяется! Сходи, не ленись!

   Обычно добродушный послушный мальчуган неожиданно отталкивает сестру! Марья падает в волны, бьет по воде руками, но - слава Господу! - выпрыгивает, отфыркивается! Готова зареветь.

   Завянь напрягся, подобрался, сел прямо в провисающем до песка шезлонге. Приложил ко лбу руку козырьком.

   В прошлом году близнецам исполнилось по пять лет. За это время не было дня и часа, чтобы отец не всматривался напряженно в близнецов и не искал в них признаки ЧУЖОГО ПРИСУТСТВИЯ. Визита уродов! незваными явившихся всей семьей на чужой праздник. Явившихся с детьми и женами жадно подглядывать за чьим-то счастьем, за радостью, любовью, нежностью!!

   П и т а т ь с я, насыщаться чужой жизнью...

   ...Ваня догнал, укатываемый волной мячик, принес его сестре. Как принято при ссорах, чмокнул в щечку.

   Завянь расслабился: обычный день, привычный приступ паранойи.

   Циклоны были правы, когда уговорили стереть память беременной Зое.

   Она забыла похищение, последующие дни... Ей позволили встретиться с отцом, рассказать ему сказку о героическом спасении, с в о е й внезапной влюбленности в героя..

   Остальные переговоры (с полицейскими) провел батенька Максимович, отбрехал от органов дочь и зятя. Не советуясь с Завьяловым, незаметненько подвел к Зое психиатра, тот убедит взволнованного папеньку, что так бывает: психика благотворно отчленяет, растворяет неприятные моменты. Зою больше не тревожили расспросами.

   Завьялов оглянулся: от домика-бунгало, через пляж шла е г о ж е н а.

   Она предпочитала курорты, максимально освобожденные от шумных соотечественников. Спасалась от назойливости. Внимания и взглядов, фотографий, сделанных тайком.

   Наивная. Такая красоты везде влечет внимание как шлейф.

   Женщина ревниво поджимают губы, мужчины втягивают животы (мускулистые играют бицепсами). Зоя, плавно покачивая бедрами, обмотанными ярким парео, идет через пляж к с е м ь е...

   Подходит к мужу, - Борис замечает, что брови супруги нахмурены, - обойдя шезлонг, кладет невесомые нежные руки на его горячие от солнца плечи, наклоняется и шепчет:

   - Милый..., мне нужно к врачу... Ты присмотришь за детьми?

   - Что-то случилось? - Борис встревожено привстает, вглядывается в любимое лицо...

   - Не понимаю, - морщиться жена. - Правое ухо почему-то перестало слышать, я договорилась на рецепшене, меня в больницу отвезут...

   Завянь кричит. Страшно, жутко, дико!..

   "Ты чо орешь, как оглашенный?" - недовольное бурчание Потапова вливается в кошмар ушатом ледяной воды.

   Завьялов открыл глаза...

   Гостиная генеральского дома. Он сидит в кресле, укрытый пледом. Напротив большое окно, за которым уже солнце встало: празднично раззолотило осенние березы, на влажных еловых ветках лучи играют крупными, сверкающими мазками.

   "Кошмар, - бормочет Боря. - Фу! Константиныч, мне такой кошмарный сон приснился!"