Циклопы. Тетралогия

   Давненько кем-то выпитая платиновая блондинка тихонько млела под Есенина. Осенние глаза, тем не менее, исподволь исследовали дяденьку в отличном, с иголочки, костюме, поскольку дяденька, не смотря на прописку в Конотопе, был явно не из сирых и возрастом соответствовал гораздо больше шептуна концептуалиста. По малолеткам Вадик никогда не шастал, специализировался на женщинах достойных, с о д е р ж а т е л ь н ы х. Причем любил их не за последнее качество, а искренне, от всей души. За что был прозван бандой "археологом-любителем". Платиновая Галочка, вероятно, о пристрастиях милейшего вертопраха Вадика догадывалась, комплименты принимала без малейшей подозрительности, но на дядюшку косилась все более и более призывно.

   Завьялов немного отпил пивка, прислушался к ощущениям пожилого тела - вроде бы, не развозит. Достал из кармана пачку "Беломора" и шлепнул ее на стол.

   - Ого, Михал Борисыч, от нас - респект и уважуха! - зарычал Колян, увидев ветхозаветный "Беломор". - Не угостите? Давненько я не ощущал отечества...

   Загасив в пепельнице окурок "Парламента", Косой заполучил в легкие "сладкий и приятный дым отечества", забалдел слегка... Дядюшке дал прикурить...

   Гулянка шла по расписанию. К столику "мушкетеров" подошел один из посетителей "вип-ложи", позвал тело-Кешу исполнить пару партий...

   Стилист умело отбрехался, предъявив мизинец. Еще по дороге к "Ладье" носитель и путешественник договорились, что к столам "Борис" не подойдет. Стилист, конечно, поупрямился: мол, ежели довериться мышечной памяти отличного бильярдиста Завьялова, вполне - прокатит. Но Завянь категорически настоял - позориться, мы с вами, Иннокентий, не будем. Вы, Кеша, через тринадцать дней, авось, отчалите, а мне позор всю жизнь глотать.

   Но наблюдая за тем, как жадно родимое тело глядит на зеленое сукно, Завьялов стал нешуточно переживать. Кешу то и дело теребили, звали. Куафер брехал все неуверенней... В его глазах горел огонь недополученного драйва, неутоленной страсти к впечатлениям...

   Когда с колен Косолапова привстала Света...

   - Завянь, ну ты чо?! я тебе фору дам, противный!

   Завьялов понял, что они - попались. Подвыпившую рыженькую Свету Борис Завянь должен был обыграть с полностью загипсованной правой рукой! Ослепший на оба глаза, на ощупь, обломком кия!

   Колян еще подначивал:

   - Завянь - не узнаю. Давай, давай, отдирай задницу, проучи зазнайку!

   Дивно отклячив отодранную от дивана задницу, тело, управляемое курицей, расположилось над столом, примерилось-прищурилось...

   Увидев, как р а з л е г с я Кеша, "конотопский дядюшка" сразу же зажмурился! Пирамиду разбивала Светка. Так неловко, что будь Завьялов в своем теле, партию сделал бы с одного кия - как минимум четыре шара сразу же шли в лузы!

   Кошмарное, зажмуренное ожидание длилось не долго. Звук, раздавшийся в "вип-ложе" показал, что кий почти продрал сукно! врезался в шар!...

   Через мгновение. В полной тишине. Раздался шлепок костяного шара о паркет.

   "Залягу в анабиоз! доживу до нужного времени! разыщу придурка Кешу, раздавлю как таракана!!"

   - Н-да, Завянь, - раздалось глубокомысленное бормотание Коляна. - Сегодня ты не в форме, брат...

   "Конотопский дядя Миша" открыл глаза. Олигофрен, каким-то образом умудрившийся развиться до стилиста, догадливо тискал ладонью "покалеченную" болванкой клешню и морщился вполне трагически. Банда тоже морщилась - но уже сочувственно. Прочие пассажиры "вип-купе" вели себя разнонаправлено: кто-то сострадательно нахмурился, кто-то затаил злорадство - "Акелла промахнулся!", парочка Шерханов откровенно нарывалась.

   Косой взял кий. Многозначительно раскрутил его наподобие вентилятора... Шерханы поджали хвосты и ретировались в дальний угол ложи.

   План по охмурению Зои Карповой пролетел фанерой над первопрестольной.

   Если придерживаться канвы формат-кино (письменными источниками Кеша шибко не увлекался, в отличие от женушки), то в полночь должно произойти примерно следующее. Четыре расфуфыренные красотки войдут в "вип-ложу". Борис Завьялов в это время должен громить Косого на бильярдном поле. Вокруг должны толпиться зрители. Зоя заинтересованно подойдет к столу... Осерчавший от проигрыша Коля затеет перепалку с прибывшим пафосом... Карпова ответит за себя и эскорт. Боря - вступится. Не за Косого, разумеется, за девушек.

   Завьялов предложит Зое партию...

   Пошло-поехало.

   Пока - свернуло. Затеять партию с добряком Косолаповым и думать нечего. Коля никогда не позволит себе встать к столу с покалеченным соперником! Прежде Завьялов надеялся выставить мокрую курицу к бильярду практически в полночь - придав родной фигуре значительную и умную позу - немного пофилонить, побродить вокруг стола до нужного времени, решать вопрос со знакомством - исключительно вербально, разумеется приязненно. Рассчитывая на засевшую в мозгах Карповой путешественницу Жюли. Еще в дороге до "Ладьи" нечаянные соучастники постановили: как только Зоя и компания войдут в зал, стилист поскачет к бару за выпивкой и громко, з н а ч и т е л ь н о закажет невероятный коктейль, прозывающийся "Атас, Жюли, у нас циклоп!".