Циклопы

Генерал уже почти отошел от опасного для двух разбалансированных интеллектов зеркала, один последний, мельком, взгляд на его поверхность бросил…

И тут же упал на пол, закатился под письменный стол!

Завянь только успел удивиться — чего это на лбу пенсионерского лица появилась крошечная красная точечка? — а генерал, еще даже на пол не упав, уже орал:

— Кеша!! Зоя!! отходите от окон, прячьтесь по углам!! Нас обстреливают!!

В крик вмешался звон разбитого стекла: в окне появилась небольшая аккуратная дырочка в окружении тонюсеньких трещинок. В стене напротив окна возникло жутковатое пулевое отверстие…

Лев Константинович, скорчившись под столешницей, поскреб ногами, чуть выдвинулся наружу, протянул невидимую нить от дырки в стекле до отметины в стене. Мгновенно прикинул направление полета пули…

И начал действовать.

Завянь почувствовал себя горошиной в огромной трясущейся погремушке! Бывший партизан перекатился по полу веретеном, добрался до двери, на корточках выскочил в гостиную, присел:

— Все в порядке? — спросил ошалевших гостей, наверняка услышавших и звон разбитого стекла и мягкий, чмокающий шлепок пули о стену. — Замрите и не шевелитесь. Я быстро.

Придерживаясь мебельных укрытий, Лев Константинович в два огромных, совсем тигриных прыжка добрался до прихожей! Там встал во весь рост, взял с полки, упрятанный шарфами пистолет: "Замри, Борька. Тебя тоже, типа — нет". Побежал на кухню, где одним сильным рывком открыл окно и ловко выкатился наружу.

Завянь уже казался себе на американских горках! Сидел, виртуально вцепившись в поручни кресла-кабинки, чувствовал, как от перепадов высоты и генеральской прыти — дух захватывает!

Немного затошнило. Завянь понадеялся, что это тоже — виртуальное впечатление, навеянное страхом и скоростью передвижений. Лев Константинович, на мягких тигриных лапах скакал к забору, разделяющему его участок с нежилым соседским. Попутно, скорее по образовавшейся привычке, с Борисом разговаривал:

"Тут бабушка одна недавно померла, — сказал, перепрыгивая высоченный, более чем двухметровый забор (Завянь отметил, что надо бы взять на вооружение подобную технику преодоления препятствий), — родня все никак наследство не поделит, дом заброшен…"

Генерал пружинисто приземлился между смородиновых кустов, согнулся, побежал к воротам через сухие заросли разросшегося чертополоха, к заржавелой полоске внутренней щеколды.

Перенервничавший Завьялов отважился задать вопрос:

"Лев Константиныч, мы куда бежим-то?!"

"К елке, Боря, к елке, — с поразительной, отрешенной невозмутимостью сообщил разведчик. — Я видишь ли, Бориска, чисто машинально господствующие высоты отмечаю, определяю вероятные снайперские лежки… — Лев Константинович потянул за щеколду, открыл в непроницаемых, глухих воротах крохотную щелку, вылез, п р о с о ч и л с я на улицу. — Копаюсь, понимаешь ли, в огороде, — продолжил чуть пыхтя, — гляжу: ага, а вон на той высокой елочке удобное местечко есть… Березки-то тоненькие, веточки у них прозрачные… Старая высокая елка, Боря, единственное место, откуда мог вестись обстрел по кабинету либо гостиной".

Лев Константинович одним прыжком преодолел открытый участок от ворот до зарослей деревьев. Прижался к раскоряченному березовому стволу… осторожно выглянул…

Теперь Завьялов чувствовал себя участником киношного боевика. Переходя от ствола к стволу, то пригибаясь, то распрямляясь, то притворяясь деревом, разведчик шел к намеченной цели: высоченному огромному пятну густой разлапистой ели, хорошо заметной в прозрачном осеннем березняке.

До елки оставалось не более семи метров… Потапов распрямился, вышел прямо к лапам, совершенно не таясь.

"Опоздали мы, Бориска, — сказал, присаживаясь на корточки, трогая след от ботинка на влажной земле под могучими нижними лапами. Отпечаток получился таким четким, словно человек с верхушки приземлялся. — Ушел наш снайпер, Боря. — Лев Константинович подобрал с земли колючую веточку. Понюхал обломанный конец, пальцем по нему провел… — А он, пожалуй, здесь с раннего утра сидел, — сказал задумчиво. — Если не с ночи… И внезапно усмехнулся: — Никогда не думал, что отказ от курения реально жизнь удлиняет…"

"В смысле?" — уточнил Борис.

"Эх, новобранец-баранья-голова, — хмыкнул генерал. — Ты разве не заметил, что мы сегодня ни разу на крыльцо не сбегали?.. Твое влияние, Бориска, начинает благотворно сказываться — я сегодня еще ни одной папироски не выкурил. А если б выкурил… Беседовали бы мы с тобой, Борька, уже на небесах. Так-то вот".

"Да ну?!" — от представленной заоблачной беседы, Завянь мороз продрал по коже.

"Точно, точно, — оглядывая подступы к дереву, разглаживая примятые травинки, подтвердил Потапов. — Эта лежка точнехонько на двор выходит. Если бы я покурить вышел или в огород… Ох, — генерал распрямился, прищурился в березняк, доходящий до автострады, вздохнул всей грудью: — А к окну гостиной я подошел только один раз. Но в тот момент от забора полицейская машина отъезжала, о н — не решился выстрелить".

"Так ты и на крыльцо выходил, — напомнил Боря. — Когда ментов встречал".