Циклоп

Владимир Полевой сидел за столом Вычислительного центра КГБ на площади Дзержинского в Москве, просматривая доклад генерала Великова. Он даже не оторвал взгляд, когда в кабинет вошел Лев Майский и без приглашения уселся в кресло. Лицо у гостя было самое обыкновенное, незапоминающееся, пустое и скучное, как и сам этот человек. Он был заместителем Полевого на посту начальника Первого главного управления, отделения КГБ по зарубежным операциям. Отношения у Майского и Полевого были весьма сдержанными, но они превосходно дополняли друг друга.

Наконец Полевой уставился на Майского:

– Я хотел бы услышать ваше объяснение.

– Мы не могли предвидеть появление Лебаронов, – кратко ответил мужчина.

– Это можно сказать в отношении госпожи Лебарон и ее команды охотников за сокровищами, но уж точно не о ее муже. Зачем Великов забрал его у кубинцев?

– В первую очередь потому, что Рэймонд Лебарон может быть полезной пешкой во время переговоров с Госдепартаментом США после того, как братья Кастро отойдут от дел.

– Его лучшие намерения могут испортить нам всю игру, – сказал Полевой.

– Великов уверяет меня, что Лебарон находится под очень строгой охраной и его вовсю кормят ложной информацией.

– Тем не менее все равно остается небольшая угроза того, что он узнает об истинном предназначении Кайо-Санта-Мария.

– Тогда его просто уничтожат.

– А Джесси Лебарон?

– Лично я думаю, что она и ее друзья пригодятся нам, когда нужно будет свалить на ЦРУ всю вину за запланированную катастрофу.

– Есть ли у Великова или у наших агентов в Вашингтоне какие-либо сведения о том, что американская разведка планирует проникновение на остров?

– Нет, – ответил Майский. – Допрос экипажа дирижабля не выявил никаких их связей с ЦРУ или военными структурами.

– Я не хочу, чтобы мы где-нибудь прокололись, – твердо сказал Полевой. – Мы слишком близки к успеху. Передайте Великову мои слова.

– Передам.

Послышался стук в дверь, и в кабинет вошла секретарша Полевого. Она молча протянула ему бумагу и вышла.

Внезапно лицо мужчины покраснело от ярости.

– Черт! Стоит заговорить о неприятностях, они тут как тут!

– Что случилось?

– Срочное сообщение от Великова. Один из заключенных сбежал.

Майский нервно заломил руки.

– Побег невозможен. На Кайо-Санта-Мария нет лодок, а если уж он совсем дурак, чтобы решиться уходить вплавь, то либо утонет, либо пойдет на корм акулам. Кто бы он там ни был, далеко пленник не сбежит.

– Его зовут Дирк Питт. По словам Великова, самый опасный из них всех.

– Опасный он или нет…

Полевой жестом велел ему замолчать и начал расхаживать туда-сюда по ковру, его лицо выглядело обеспокоенным.

– Нам не нужны неожиданные неприятности. Срок нашей кубинской авантюры подходит к концу через неделю.

Майский отрицательно покачал головой:

– Корабли не смогут добраться до Гаваны вовремя. Кроме того, мы не можем изменить время празднования. Фидель и высокопоставленные члены правительства будут у нас под рукой для официального выступления. Отсчет времени уже пошел. Изменить сроки нельзя. Либо мы прекращаем операцию «Ром и кола», либо продолжаем ее, как планировалось.

Полевой в нерешительности сжимал и разжимал кулаки.

– «Ром и кола» – что за идиотское название для операции такого масштаба.

– Кстати, вот еще одна причина продолжать. Наши дезинформаторы уже начали распространять слухи о плане ЦРУ по разрушению Кубы. Сама фраза «Ром и кола» – ну явно же словно придумана американцами. Ни одно иностранное правительство даже не подумает, что ее сочинили в Москве.

Полевой пожал плечами, соглашаясь.

– Это, конечно, очень хорошо, но я даже боюсь подумать о последствиях, если тот парень, Питт, каким-то чудом сможет живым вернуться в Соединенные Штаты.

– Он уже мертв, – решительно заявил Майский. – Я уверен в этом.

Президент вошел в кабинет Дэниела Фосетта и махнул рукой:

– Не поднимайтесь. Я просто хотел, чтоб вы знали, что я направляюсь наверх спокойно пообедать с женой.

– Не забывайте, что через сорок пять минут у нас назначена встреча с руководителями разведки и Дутом Оутсом, – напомнил Фосетт.

– Буду вовремя, обещаю.

Президент повернулся и поднялся на лифте на второй этаж Белого дома к жилым помещениям. Агент ждал его в апартаментах Линкольна.

– Выглядишь уставшим, Айра.

Хаген улыбнулся:

– Я в такое время обычно уже отхожу ко сну.

– На чем мы остановились?

– Я нашел всех девятерых членов «внутреннего ядра». О семерых из них у меня есть вся информация. Только Леонард Хадсон и Гуннар Эриксен остаются вне моих сетей.

– Ты все-таки не вышел на их след после торгового центра?

Агент призадумался.

– Нет, не получилось.

– Советская лунная станция была запущена в космос восемь часов назад, – сказал президент. – Я не могу медлить дольше. Вечером я отдам приказы схватить стольких членов «внутреннего ядра», скольких сможем.

– Вы прикажете армии или ФБР?

– Ни тем, ни другим. Такой чести удостоился мой старый приятель, который служит в морской пехоте. Я уже передал ему твой список имен и мест.

Глава государства замолчал и посмотрел на Хагена:

– Ты сказал, что выявил девятерых человек, но в докладе написано только восемь имен.