Цикл «Историк». Рассказ V. Кошмары создателя

Он улыбнулся еще шире и приветливее – одним ртом…

– Я знаю…

Кто бы сомневался…

– Я соблюдаю правила этикета, как и все остальные правила.

– Поживем увидим…

– Что увидим?

– А, не обращайте внимания, это наше присловье – ни к чему не обязывающая вещица – безделица, если хотите…

– Нет, не хочу.

Офицер рассмеялся – и это настоящий смех, в нем задействованы не только рот, не только глаза, но и разум… Его разум смеется, лучась неясной мне радостью… Я проверил, какие еще зоны мозга активны, но не нашел никакого подвоха…

– Вы мне нравитесь, Грабен. Мы с вами сработаемся…

– Я не знал, что мы с вами ведем совместные работы. И не отвечайте, что это мы увидим, когда поживем…

– Нет, что вы, до этого еще дожить надо…

Он рассмеялся еще радостнее – рассмеялся в голос…

– Вам, как я вижу, не составляет труда себя развеселить…

Он засмеялся еще звонче, и меня пробрал холодок недоумения…

– Нас все считают надгробными камнями, Грабен, а мы – такие же люди, как все…

– Нет, вы все не такие, как все мы. А вы, полковник Радеев, еще и не такой, как все вы.

– Не думали же вы, что вам пошлют “надгробный камень”… Это было бы не правильно, ведь вас все называют “гробовщиком” – не то что навязчивое прозвище у вас такое, но называют… Вот и подумайте, что у нас тогда бы получилось…

– И что получилось бы?

– Просто похороны чьи-то получились бы…

– И чьи же?..

– А ничьи – вам ведь послали меня…

– Послали чьи-то похороны предотвратить?..

– А вы проницательны… Не думайте, что я сомневался – нет… Это я так – подметил для красного словца…

– Для красного словца вы подметили достаточно деталей – они мне предельно ясны, так что можете перестать их подмечать и украшать. Переходите прямо к делу, Радеев.

– Ах да, но сейчас не время… Дело подождет… У нас так говорят: делу время – потехе час…

– У вас, это у кого?.. У карателей?..

– Нет, нет… Просто – у нас… В народе, так сказать…

Я наклонил голову, прощаясь и пряча глаза…

Запись №6

Шлак кинулся ко мне, как только за мной затворилась дверь, и открыл мне ментальную линию, сообразив, что прошло время, когда можно было говорить вслух…

– За тобой пришли?!

– Успокойся. Пришли за мной, а ушли без меня.

– Он не ушел – этот офицер. Он ждет неподалеку.

– Я знаю, Шлак, но он ничего не дождется.

– А что ему нужно?

– Не знаю. Он не сказал.

– Это плохо.

– Нет, хорошо. У него на меня ничего нет.

– Что-то есть, раз уж он пришел.

– Разве что подозрения… Одни подозрения… Я их не оправдаю, и он отправится прочь… Исчезнет, как явился.

– Ты так уверен?

– Я уверен, что его заинтересовало мое последнее произведение, – этот офицер с перестроенным мной мышлением. Он прибыл наблюдать за мной – и только.

– Нет, я имел в виду другое, Грабен. Ты так уверен, что его подозрения не оправдаются?

– Абсолютно. Они безосновательны. Я не нарушу закон. Я просто исполню свои служебные обязанности с душой. Я дам человеку душу, достойную вечной жизни. Я пропишу для его разума память, и о нем не забудут и после его смерти.

– Что-то мне не верится, что ты сделаешь это, не превышая полномочий.

Я опустился в кресло, откидываясь на спинке и складывая пальцы в замок…

– Стаг расширил мои полномочия.

– Тогда мне не верится, что ты не превысишь расширенных Стагом полномочий. Ведь Вэймин у него теперь в немилости, когда с тобой он заметно мягче обходится. И Хэварт теперь получил все, чтобы перед тобой выслуживаться. Он с такой готовностью взял задаток, что и мне ясно, – он и горы своротит, чтобы получить вознаграждение. И этот запуганный солдат с завода – твой со всеми потрохами, сведенными страхом перед тобой. У тебя открытый проход на всех этапах. И получается, что теперь тебя контролирует только твой разум, Грабен. Но вопрос в том, контролируешь ли ты его?

Я скрепил руки замком еще крепче…

– Конечно, Шлак. Я – офицер S3. Мне открыты все тайны разума.

– Чужого.

– Нельзя знать чужого разума, не зная своего.

– Знать нельзя, а судить можно. А можно судить – можно и управлять, казня или щадя. И я знаю, что чужим разумом управлять проще, чем своим. И еще я знаю, что мы всегда выбираем наиболее простой путь достижения цели. Мы, как электроны, стремимся пройти путем наименьшего сопротивления.

– Нет, Шлак, не верно. Мы разумны, и наш разум позволяет нам видеть все ответвления всех путей – видеть и выбирать по-настоящему простой путь, а не такой, который простым только кажется, – с первого взгляда.

– Всех развилок не видит никто.

– Их видят те, которые их создают.

– Что-то мне подсказывает, что скоро ты станешь таким же службистом, как Хэварт.

– Я – службист? Нет, Шлак, я выше этого.

– Тебя только заносит выше. Не зазнавайся.

– Это ты думаешь об этом, Шлак, а не я. И мне не по душе ход твоих мыслей…

Шлак задумался, но спустя некоторое время неожиданно согласился…

– Наверное, ты прав. Я очень тщеславный… Я же не полковник, а собранный на свалке и скрепленный в страшную конструкцию шлак… Это у тебя статус высшего офицера, а у меня – отброса общества…

– Мне облегчает душу твое признание.