Цикада и сверчок (сборник)

Отголоски этого теперь можно увидеть во время процессии ковчегов. Их украшают китайской парчой, гобеленами, камчатыми и золототкаными материями, узорчатыми вышивками. В былые времена многие известные художники участвовали в украшении ковчегов. Пышность, присущая эпохе Момояма[76], соседствует здесь с заморскими редкостями – из стран, с которыми торговала Япония.

На некоторых ковчегах даже устанавливали мачты с кораблей, имевших лицензию на торговлю с заморскими странами.

Музыка во время праздника Гион только на первый взгляд кажется примитивной. На самом же деле существует более двадцати шести способов ее исполнения. Причем в ней находят много общего с музыкальным сопровождением в пьесах мибу кёгэн[77] и с музыкой гагаку[78].

Вечером в канун праздника ковчеги украшаются гирляндами фонариков, громко играют музыканты.

Хотя процессия ковчегов не проходит через районы Киото, расположенные к востоку от моста Четвертого проспекта, но и там повсюду царит веселье, не говоря уж об окрестностях храма Ясака.

У моста толпа оттеснила Тиэко, и она немного отстала от Наэко.

Она все никак не могла решить: расстаться ли с Наэко здесь или дойти с ней до дома? И вдруг ощутила, как в душе поднимается теплое чувство к этой девушке…

– Барышня, госпожа Тиэко! – Это Хидэо у самого входа на мост окликнул Наэко. – Ходили гулять в канун праздника? Одна?..

Наэко остановилась в растерянности. Но не оглянулась, не стала искать глазами Тиэко. Тиэко поспешно юркнула в толпу.

– Прекрасная погода, не правда ли? – обратился юноша к Наэко. – Похоже, и завтра она не переменится – взгляните, какие звезды…

Наэко поглядела на небо, стараясь выиграть время. Само собой, она видела Хидэо впервые.

– Недавно я допустил ужасную бестактность в отношении вашего батюшки. Скажите, вам пояс в самом деле понравился?

– М-м…

– А ваш батюшка не сердился после моего ухода?

– М-м… – Наэко не знала, что ответить, как себя вести с этим незнакомым юношей.

И все же она не пыталась искать помощи у Тиэко.

Наэко была в растерянности. Ведь если бы Тиэко хотела встретиться с этим юношей, она бы подошла сейчас к нему.

Юноша был большеголовый, широкоплечий, глаза смотрели внимательно. Человек, кажется, неплохой, подумала Наэко. Наверное, он из Нисидзин, коли заговорил о поясе, да и спина чуть сутулая, как у ткача, привыкшего работать за станком, решила она.

– Я по молодости наговорил лишнего о рисунке вашего батюшки, ночь потом не спал и все же осмелился выткать по его рисунку пояс.

– …

– Вы хоть раз надевали его?

– Мм… – смущенно промычала она.

– Вам в самом деле понравился пояс?

Мост был освещен хуже, чем улицы, да и толпа то и дело их разделяла… И все же Наэко показалось странным, что юноша этот мог так обознаться.

Близнецов трудно различить, когда они воспитываются вместе, в одной семье, но Тиэко и Наэко жили порознь и росли в совершенно непохожих условиях. Может, он просто близорукий, подумала она.

– Барышня, разрешите мне по собственному рисунку выткать для вас пояс к вашему двадцатилетию.

– Благодарю вас, – запинаясь, ответила Наэко.

– Сами боги, позволившие нам встретиться в канун праздника Гион, помогут мне в этом.

Наэко оставалось предположить одно: Тиэко не желает, чтобы этот юноша догадался, что они двойняшки, поэтому и не подходит к нему.

– До свидания, – сказала она.

– Уже уходите? Как жаль… – Хидэо был несколько обескуражен. – А пояс я все же вытку… К осени, когда листья кленов станут красными, – настойчиво повторил он перед тем, как проститься.

Наэко поискала глазами Тиэко, но той нигде не было видно.

Собственно, ее нисколько не заинтересовал разговор юноши о поясе. Душа Наэко ликовала от встречи с Тиэко, которая, как она считала, произошла по воле богов. Склонившись к парапету моста, она некоторое время любовалась отражавшимися в воде огоньками.

Потом медленно пошла вдоль перил в сторону Четвертого проспекта, намереваясь помолиться в храме Ясака.

Дойдя до середины моста, она увидала Тиэко, беседовавшую с двумя молодыми людьми.

Она чуть не вскрикнула от неожиданности, но не подошла.

Некоторое время Наэко исподтишка наблюдала за ними.

О чем они разговаривают? – думала Тиэко, глядя на Наэко и Хидэо. Она сразу же догадалась, что Хидэо обознался, но как поведет себя эта девушка, оказавшись в столь щекотливом положении?

Может, следует подойти к ним? Но она сразу же отказалась от этой мысли. Мало того, услышав, как Хидэо обращается к девушке, произнося ее имя, Тиэко тотчас постаралась скрыться от них в толпе.

Почему она так поступила?

Душевное смятение, какое она испытала, встретившись с этой девушкой перед ликом божества у священного ковчега, оказалось более глубоким, чем волнение Наэко. Та хоть знала, что у нее есть сестра-двойняшка, и разыскивала свою сестру – младшую или старшую. А Тиэко такого и представить себе не могла. Все случилось чересчур неожиданно, и она не успела еще разобраться в себе, не успела почувствовать откровенную радость, какую испытала Наэко, отыскав сестру.