Цифровой журнал «Компьютерра» № 80

Как и всякая приличная исследовательская работа подобного рода, статья экспертов по тюремной безопасности в своей заключительной части содержит, конечно же, множество разумных рекомендаций относительно того, как исправлять явно неблагополучную ситуацию с выявленной ими уязвимостью компьютерных систем. Поскольку все эти рекомендации ничем принципиальным не отличаются от того, что уже и так известно во всех прочих – не столь экзотических – областях применения SCADA и PLC, останавливаться на них незачем.

Зато стоило бы подробнее обсудить общий контекст происходящего, неразрывно связанный с настойчивой борьбой американских и израильских спецслужб против иранской ядерной программы.

Например, можно вспомнить недавнее интервью германского компьютерного эксперта Франка Ригера (Frank Rieger), который в своё время первым проницательно и аргументированно показал, что целью червя Stuxnet была иранская фабрика обогащения урана в Натанзе. Рассуждая о широкомасштабных последствиях разработки и боевого применения Stuxnet, Ригер отметил: «Вся эта деятельность находится в некой серой зоне между военными акциями, разведывательными операциями и политическими методами давления. Естественно спросить: кто именно управляет такого рода оружием в политическом смысле? Кто несёт ответственность за то, что это оружие будет использовано только против врагов? Ведь вместе с появлением таких видов оружия, как Stuxnet, чёткая линия конфликтов между нациями оказывается размазана в туман возможностей и вероятностей».

Когда обсуждают непосредственный урон от Stuxnet, понесённый тысячами промышленных предприятий, попутно заражённых этим червём, обычно упоминают лишь одно. Что программа была очень остро заточена под нанесение вреда только совершенно конкретному объекту, а для всех прочих вела себя абсолютно безобидно, постоянно пребывая в спящем состоянии бездействия. Кроме специалистов, очень мало кто в курсе, что 15 июля 2010 года, когда сам факт существования червя Stuxnet уже стал широко известен, но о его индустриальной направленности ещё толком не знали, веб-сайты двух главных в мире профессиональных форумов, рассылающих бюллетени по безопасности систем промышленного управления, пали жертвой мощных DDoS-атак. То есть некие «неизвестные силы» самыми грубыми средствами попытались воспрепятствовать распространению информации о новой серьёзной опасности, потенциально угрожающей сотням тысяч промышленных предприятий по всему миру.

По сию пору считается, что источник этих DDoS-атак так и остался неизвестным. Но – уже зная о государствах, создавших Stuxnet, – не надо быть гением сыска, чтобы понять, кто именно прибёг к такому методу давления. Прекрасно понимая, что в мировом сообществе DDoS уже давно расценивается как преступление, но в то же время отлично осознавая собственную безнаказанность.

Имеется и куда более впечатляющий пример. В настоящее время в США идет судебный процесс над сотрудником ЦРУ, слившим журналисту информацию об операции MERLIN – суперсекретной многоходовой комбинации американской разведки, в ходе которой Ирану подкинули рабочие чертежи детонатора ядерной бомбы и одновременно подставили Россию как источник смертоносной технологии. Судят человека, попытавшегося таким образом выразить свой протест и несогласие с творимыми его спецслужбой вещами. Пытаются привлечь к суду и журналиста, опубликовавшего эту информацию в своей книге. Однако нет ни малейших свидетельств, что хоть кому-то во власти приходит в голову привлечь к ответственности людей, которые санкционируют и организовывают очевидно преступные вещи подобного рода.

Вот в чем корень проблемы.

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Статистика эпохи Василий Щепетнев

Опубликовано 05 августа 2011 года

Отсюда, из двадцать первого века, кажется, что Ильф и Петров доказали: да, «легко и сладостно говорить правду в лицо королю». Пусть и с оговорками: писать так, как писали они, не только нелегко, но недостижимо – не о стиле, понятно, речь. Да и чтобы очень уж сладостно – опять вряд ли. Однако в главном верно: говорить правду в лицо можно. И, что не менее важно, можно не лгать.

Во всяком случае, участвовать в написании коллективного панегирика «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» они не согласились, хотя на открытии сооружения побывали среди ста двадцати отобранных писателей. Не согласились – и ничего плохого с ними не случилось. Наоборот, после путешествия по северному каналу их командировали в другую сторону – Стамбул, Афины, Рим, Париж... И уж совершенно, казалось бы, невозможное для советского литератора тех времён большое путешествие по Соединённым Штатам Северной Америки им тоже удалось осуществить. Никаких серьёзных неудобств, гонений и притеснений они не испытывали. Литературная критика не в счёт, это дело семейное.