Цифровой журнал «Компьютерра» № 23

А то человеку с памятью жить как-то неуютно. Вспомнишь то, что было – и тогда то, что есть, не внушает надежд. Вот на днях большой человек вдруг заметил, что в новостройке большого города внезапно оказалось много больше этажей, чем по плану. Заметил и заверил народ, что лишние этажи срежут. Поначалу и у города было имя, и у человека, но поиск по Гуглю показал, что таких случаев по стране изрядно. Изрядно и обещаний срезать или снести. Но очень часто (да почти всегда, причём «почти» пишу лишь на всякий случай) получается так, что этажи остаются на месте. Вероятно, решили не резать, а пилить, и не этажи, а что-то другое, более податливое.

Или вот очередного государственного человека, с фамилией, именем и отчеством, взяли с поличным при получении взятки. Он её, взятку, даже в окно выбросил, на ветер, и ветром миллион сдуло. Девять, впрочем, удалось собрать. Но в голову лезут подобные же случаи, включая коробку, набитую долларами. Уволят чиновника, переведут с повышением, или выяснится, что никакой взятки не было, а просто один благородный дон дал другому благородному дону подержать деньги – так, исключительно развлечения ради? Интересно, узнаем ли мы развитие истории? Запомнить, что ли, проследить? Кто-то ведь и запомнит. А тут – вспышка, проехали, забудьте. Хорошо. Никаких злопыхательств и клеветы на вертикаль и биссектрису власти.

А как бы пригодилась вспышка в быту! Пообещать жене что-нибудь заманчивое, и, не выполнив, достать вспышку.

Впрочем, а что я могу пообещать жене? Превзойти португальского форварда Роналдо?

Теперь серьёзно о странном происшествии. Сегодня утром, гуляя с Афочкой, я сел на пенек и раскрыл электропокетбук. Афочка гуляет, я читаю. Вдруг прилетела козявочка, нежная, зеленая, полупрозрачная. Приземлилась на девайс и поползла по экрану. Пусть, думаю, ползет, не жалко. Обследовала она покетбук, а через пару минут свалилась на спину, задергала лапками – и умерла. То ли текст ей не глянулся, то ли здоровье слабенькое?

Думаю...

К оглавлению

Кафедра Ваннаха: Взгляд россиян на сингулярность Ваннах Михаил

Опубликовано 02 июля 2010 года

Сегодняшние взгляды интеллигентных россиян на высокотехнологическое развитие нашей страны достойны плача на реках Вавилонских. Дескать, быть нам под пятой чиновного люда углеводородным придатком Запада. А обсуждать искусственный интеллект в частности и сингулярность вообще не имеет смысла. Мол, собака — и та умней суперкомпьютера, и никогда бездушный алгоритм человека не переплюнет. Доказывается это, как правило, эмоционально, но при этом на память почему-то приходит анекдот перестроечных времен. Как решили, дескать, в горбачевском СССР развивать торговые связи с японцами. Привезли таковых. Долго и безрезультатно водили их по заводам.

В конце расстроенный руководитель программы спросил: «Неужели ничего вам у нас не понравилось? — Как же может быть, — возразили самураи, — дети у вас просто замечательные! Ну а то, что руками...» Так вот, отрицание возможности создания искусственного интеллекта очень напоминает позицию рассказчика этого анекдота, смирившегося с тем, что делать нечто путное он может лишь той частью тела, которую латиняне обзывали эвфемизмом, используя в качестве такового слово «хвост» на наречии квиритов. Но есть ли такая позиция основание выносить пессимистические приговоры творческим способностям человечества?

В прошлом российские мыслители, хоть тогдашний чиновник вряд ли был более прогрессивен, смотрели на перспективы творящего и творимого разума более оптимистично. Вот, в смутные годы НЭПа глухой учитель из Калуги Константин Циолковский писал: «Что могущественней разума? Ему — власть, сила в господстве над всем Космосом. Последний сам рождает в себе силу, которая им управляет. Она могущественней всех остальных сил природы...» («Воля Вселенной. Неизвестные разумные силы», Калуга, 1928 г.) То есть грезы о перестройке звездных систем имели фундаментом не возможности ракетных приборов, — на чём делался акцент советскими биографами Циолковского, — а, прежде всего, на нарастающую силу разума. То, что много позже ляжет в основу понятия сингулярности.

К теме соотношения Вселенной и Разума россияне вернулись в начале 1960-х. И сделал это выдающийся математик академик Андрей Николаевич Колмогоров (1903-1987). Его доклад «Автоматы и жизнь», подготовленный для семинара научных работников и аспирантов механико-математического факультета Московского государственного университета вызвал интерес, который в наше время вызывают разве что кувыркания участников реалити-шоу. А ведь это была работа, где обсуждались изрядно далекие от потребительства проблемы, вроде того, что необходимо расширить понятие жизни с унаследованного от классиков марксизма-ленинизма «способа существования белковых тел».