Цифровой журнал «Компьютерра» № 192

Эта идея вышла из-под пера Квентина Тарантино, который не только реализовал её во всех своих фильмах от первого до последнего (включая и помянутых «Бесславных ублюдков»: лейтенант Альдо Рейн хоть и обаятельный мститель за холокост, тем не менее повреждённый на всю голову), но и глубоко интегрировал эту идею в сознание нации, оформив как политкорректную и общепринятую реакцию на всякое антисоциальное действие, рожденное A.D.D.  «Мы теперь — Бонни и Клайд».

Забавно, что в те же годы Джоэл Шумахер снял фильм «Падение» (Falling Down, 1993) с Майклом Дугласом, который тоже идеально вписывается в линейку криминального восстания против американской мечты. Однако Шумахер лишь модифицировал обманку Тарантино: борцы с оружием в руках против системы — больные не на всю голову, а только чуточку, а их возмущение вызывают такие мелочи и несуразности в устройстве общества (слишком громкая стройка, слишком плохо говорящий по-английски продавец-китаец и т. п.), что насилие явно преувеличено и гораздо конструктивнее просто написать петицию в местный муниципалитет. «Кто это?» — «Смотри не привяжись к нему!»

«А я считаю, что твои политические взгляды — говно!»

Этим, кстати, своим охранительным по сути бунтом фильм Шумахера мне напомнил в свое время «Гараж» Эльдара Рязанова, в котором протест против советской власти реализован примерно на такой же — подноготной — глубине.

«Боже, благослови Америку» — фильм совершенно иного класса и уровня. И эти 13 показов в премьерский уик-энд адекватно иллюстрируют опасность, которую несут в себе для общества идеи «Бобкэта» Голдсуэйта. Герой фильма, страховой агент Фрэнк Мёрдок (в гениальном исполнении Джоэла Мёррея, младшего брата Билла Мёррея из «Дня сурка»), созревает под ядовитыми лучами телевидения во время своих ночных бессонниц и мигреней до такого уровня ненависти к обществу, что банально не видит иного выхода из создавшейся цивилизационной катастрофы, кроме физической ликвидации главных носителей идеологии, разлагающей нацию (скотообразных несовершеннолетних героинь реалити-шоу и их родителей, неоконов из политических авторских телепередач, христианских проповедников-мизантропов и рядовых граждан, оскотинившихся от вседозволенности и санкционированного обществом права игнорировать интересы окружающих).

«Если эту малышку приставить к башке какого-нибудь ниггера, от неё останется розовый туман».

Я старательно обхожу все сюжетные линии, чтобы не лишать читателей удовольствия от просмотра фильма Голдсуэйта. (Просмотр обязателен для каждого мыслящего человека — хотя бы ради того, какая пассионарность ещё тлеет в американском народе!) Но просто не могу удержаться от цитирования одного из самых моих любимых эпизодов. В нем Фрэнк, выпустив вместе с Роксанной две обоймы в хамов-подростков, которые на протяжении всего киносеанса непрестанно разговаривали по телефону, ржали, жрали и швырялись попкорном, подходит к единственной уцелевшей из компании юных скотов девушке и с куртуазностью, граничащей со средневековым рыцарством, благодарит её за сохранение человеческого облика: «Спасибо, что не разговаривали во время просмотра! Спасибо, что выключили свой мобильный телефон!» «You are welcome», — отвечает чудесно спасённая и, кажется, что-то наконец понявшая в жизни девица.

«Спасибо, что не разговаривали во время просмотра!»

P.S. Единственная большая просьба: не смотрите фильм в официальном дубляже, а тем более в любительских переводах: скачайте версию с оригинальной дорожкой и русскими субтитрами! Для адекватного восприятия очень важны мягкость и трагичность голоса главного героя, тогда как наши гавроши не могут выйти из роли тарантиновских мачо-придурков и выдают в эфир хамскую браваду. P. P.S. В фильме абсолютно умопомрачительная звуковая дорожка, достойна действия на экране, — от The Kinks до Black Rebel Motorcycle Club!

К оглавлению

Чудо Карнеги продолжается: Follow-up-истории Патрика и Лео Сергей Голубицкий

Опубликовано 27 сентября 2013

22 августа я рассказал читателям «Битого Пикселя» о причудливом поступке нью-йоркского программиста Патрика Макконлога («От щемления сердца до кошмара ИТ-инженерного гуманизма»): по дороге на работу Патрик облюбовал себе чернокожего бомжа, в глазах которого не читалось отчаяние и не угасла жажда жизни, и решил провести эксперимент: предложил бомжу на выбор 100-долларовую купюру либо возможность обучиться джава-программированию.