Цифровой журнал «Компьютерра» № 127

Василий Щепетнёв: Свидетельствует царь Василий Щепетнев

Опубликовано 26 июня 2012 года

Катал Аликс в кресле и шлюпке. Дядя Владимир пил у нас чай. Много читал. Ездил на велосипеде и убил 2-х ворон; вчера одну.

Обедали на балконе, к вечеру стало прохладнее.

Николай Второй, 4 июня 1904 года

Историю в школе я не то чтобы не любил, но относился к ней равнодушно. Химия, физика, математика – это да, это интересно, астрономия – крайне интересно, а история… Древний мир изучали в пятом классе, а много ль пятикласснику дела до Цезаря, Клеопатры или Нерона? Страшно далеки они от пятиклассника… Средние века – шестой и седьмой класс. Тут уже поинтереснее, в эти годы обыкновенно читают «Айвенго», «Трёх мушкетёров» или «Крестоносцев».

Увы, про мушкетёров учебник помалкивал, упирая больше на народные восстания и революции. Уот Тайлер, Ян Жижка, жакерия, но всё подавалось пресно и сухо – или я так воспринимал тексты. Что мне Лютер или Кальвин, если и католицизм был штукой совершенно непонятной, да и православие тоже.

Новая, тем более новейшая история повествовала преимущественно о забастовках и революциях, важнейшим событием девятнадцатого века считалось образование «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», а уж о веке двадцатом и говорить нечего.

"После Петра Первого России ужасно не везло на царей" – заключение, для школьника вполне оправданное. Так нас учили. Хотите верьте, хотите нет, но даже портрета Николая Второго в учебнике не оказалось! Абстрактный деспот, безликое зло, символ пустоты. Долгие годы он и оставался таковым. Лишь в восьмидесятые время начало приобретать цвет и форму. Из прямой линии превращаться сначала в рисунки на плоскости, а потом и объёмные фигуры. Хотя и по сей день фигуры эти статичны, как в классическом музее мадам Тюссо.

Их, фигуры, обряжают то в одни одежды, то в другие, но этого мало. Спрашивать о чём-то их сложно: молчит Русь, не дает ответа. Или вкладывает в уста персонажей те речи, которые хотелось бы слышать тому, кто наверху. Николай Второй из тирана и кровопийцы стал мучеником, правление его всё чаще называют серебряным веком, и то тут, то там раздаются призывы возродить самодержавие: лишь самодержец может управлять бескорыстно, по совести, в ином же случае к власти непременно придёт демагог (в современном значении слова).

Почему же непременно, откуда уверенность? А вдруг…

Но вернусь к Николаю Александровичу. Сквозь туман времён проступает сложная, противоречивая, трагическая фигура, но не является ли это оптическим обманом? В тумане зачастую многое представляется более сложным, поскольку размытые детали дорисовываются воображением, а оно, воображение, дай ему волю, такого нарисует… У человека благородного и воображение благородное, у человека практичного – практичное, а у циничного – циничное. Помимо воображения искажает облик и господствующая идеология. При советской власти Николая иначе, нежели кровавым, не видели, сегодня же над головой проступает сияние.

Вопрос о личных качествах Николая — не праздный. Не решив его, невозможно оценить и события, связанные как с правлением самодержца, так и с ликвидацией этого правления. И самое простое – дать слово самому Николаю. Ведь глупо оценивать певца по тому, что напел Рабинович, если имеется возможность услышать подлинный голос.

О годах ученичества цесаревича Николая я недавно упоминал («Понедельник: география, повторение, повторение; вторник – повторение, повторение, повторение»). Но это всё-таки оценочное суждение. Читать нужно дневники самодержца. «Ни дня без строчки» – не формальный девиз для государя, а руководство к действию. Дневник он ведёт аккуратно, тщательно записывая впечатления о прожитом дне.

Год одна тысяча девятьсот четвёртый. Возраст Николая – полных тридцать пять лет. Задачей своего правления самодержец считает укрепление позиций России на Дальнем Востоке. Основной конкурент России – Япония, и война с ней – вопрос дней, и даже часов. Итак:

24-го января. Суббота.

Мороз начал усиливаться и дошёл до 13°. После завтрака поехали вдвоём на акварельную выставку. Вернувшись, погулял. Стана обедала и провела вечер с Аликс. Поехал в театр. Шла очень интересная «Retour de Jerusalem».

Вечером получил известие о прекращении переговоров с Японией и о предстоящем отъезде её посланника отсюда.