Цифровой шквал

Где следовало прибегнуть к умению выбирать правильный путь, инстинкт Агарева был незаменим. Капитан сам не знал, откуда у него такой инстинкт. Просто вел группу, и всегда оказывалось, что по лучшему пути. И в этот раз вышло так же. Только уже ближе к вершине Сакратов, хорошо запомнивший 3D-изображение, подправлял:

– Свеча, ближе к вершине, круче поворачивай. Впереди трещина.

И подполковник тоже оказывался прав. При подъеме совершили две остановки. Каждый раз отдыхали все, кроме Муравьева, который запускал ноутбук и тщательно изучал все изменения, что произошли в окрестностях. На третьем привале, когда уже одолели половину спуска с горы, старший лейтенант позвал командира:

– Сократ, я – Муравей. Есть кое-что...

Сакратов в несколько шагов оказался рядом и заглянул в монитор.

– Что это? Кто, то есть... Нас заметили?

На мониторе светились четыре точки, выдвигающиеся от территории РЛС в сторону склона.

– Едва ли. Я думаю, это разводящий со сменой. Меняют стационарные посты.

– Тоже может быть. Но торопиться не будем. Контролируй.

После нелегкого горного маршрута группа была только рада лишним мгновениям отдыха. И мгновения эти растянулись на двадцать минут, пока старший лейтенант не сообщил:

– Сократ, это разводящий со сменой. Одного часового уже сменили. Двинулись параллельно подошве к следующей стационарной точке.

– Понял. Подъем! В путь.

На соседнюю гору, плоскую вершину которой венчала радиолокационная станция системы ПВО Грузии, группа вышла в промежутке между двумя стационарными точками наблюдателей. И сразу, без раздумий, начала подъем. Эта гора была не так сложна в прохождении, не так крута и не угрожала неустойчивыми скалами и трещинами. Впереди опять пошел Сакратов, но на последнем подъеме уже не задавал тот высокий темп, который задавал при переходе границы. Командир хорошо понимал, что офицерам следует отдышаться перед выполнением ответственной работы.

* * *

На штабном корпусе грузинской РЛС замыкались два ряда колючей проволоки, которые и составляли периметр. Здание было двухэтажным с решетками на окнах нижнего этажа. В остальном отличий от аналогичной российской РЛС не было. Разве что радары смотрели в прямо противоположную сторону. И машинный зал располагался примерно там же, где на российской станции, и даже вал был выполнен по тем же параметрам, что на станции в окрестностях Владикавказа. И здание караульного помещения располагалось точно так же. Короче говоря, незнакомая обстановка была знакомой. Подполковник сразу распорядился:

– Пять минут на отдых, потом работаем в том же порядке, что на прежнем участке. Прялка, здесь пожарной лестницы нет...

– Есть водосток. – Веретенников уже присмотрелся через прицел к зданию, на крышу которого ему предстояло забраться.

– Выдержит ли? – с сомнением спросил Литовченко.

– Издали внешне крепкий... Посмотрим, что представляет собой вблизи. Пока ничего сказать не могу.

– Прихвати на всякий случай веревку... – Майор протянул старшему лейтенанту веревку из своих запасов. Веретенников прицепил ее к поясу. После этого снова поднял винтовку и в прицел рассмотрел крышу.

– Петлю можно бросить. Есть за что зацепиться. Я пошел, пожалуй...

Снайперу и следовало выходить первым, чтобы просмотреть территорию на предмет безопасного прохода. Впрочем, функции снайпера в данном случае были только страховочными, поскольку и без него система спутникового контроля давала надежную страховку.

Первоначально при выходе с базы рассматривался даже вариант с расположением снайпера на вершине одной из соседних гор. Но дистанция все же была солидной и не давала того обзора, какой предоставляла крыша штабного корпуса.

Веретенников неслышно скрылся в темноте и словно растворился среди камней. Поднялся и Литовченко.

– Мы с Шараповым, пожалуй, его подстрахуем.

– Давайте. Оттуда сразу идите к периметру.

– Понял. Так и сделаем.

– Догоняйте, – сказал в микрофон Веретенников. – И не ползком. Я быстро хожу.

– Остальным тоже пора, – как обычно, мягко и внятно отдал команду Сакратов.

* * *

Все участники операции разошлись по своим местам. С Сакратовым остался только Муравьев, развернувший пока только один из своих штатных ноутбуков и наблюдающий за перемещением военных разведчиков.

Первым на позицию вышел, как и рассчитывалось, Веретенников. И сразу доложил по связи:

– Сократ, я – Прялка. Занял позицию. Подо мной на втором этаже светится окно. Слышны голоса и музыка... Какое-то застолье.

– Понял. Постарайся не входить к ним даже со стуком.

– И не вздумай под музыку лезгинку сплясать, – не удержался Литовченко, чтобы не вставить свое слово.

– А еще говорите, товарищ майор, что в Грузии жили, – укорил Литовченко Субботин, уже вышедший вместе с Агаревым на свою позицию.

– Жил, долго... Все детство. И что? – не понял майор.

– Лезгинка – это народный танец лезгинов. А они живут в Дагестане и Азербайджане, а не в Грузии.