Цифровой шквал

В нужный темп марша все включились сразу, но теперь шли чуть быстрее, чем раньше, чтобы наверстать упущенные полчаса. На всякий случай из рюкзаков убитых переложили в свои рюкзаки «траки», хотя скользких склонов здесь, внизу, уже не предвиделось, а возвращаться через перевал пешим ходом группа не намеревалась. Причем «траков» хватило бы на полторы группы, но забрали их все, чтобы иметь возможность поделиться трофеями с другими группами. «Поделиться» обычно обозначало не простое желание кому-то угодить, а возможность произвести взаимовыгодный обмен. Вот, например, к «Беретте-92», неучтенному трофейному оружию самого подполковника Сакратова, осталось в запасе только два патрона. Пару «траков» вполне можно было бы поменять на пару стандартных двурядных обойм, доставшихся другим спецназовцам в бою с другими бандитами. И обе стороны остались бы довольны...

Чем ниже спускалась группа, тем слабее становился ветер, а температура воздуха заметно повышалась. Мороз уже перестал щипать лицо и стягивать кожу вокруг глаз и рта. В самой долине уже было, наверное, совсем тепло, и там можно было бы позволить себе погреться на солнышке. Если только не помешает предстоящий бой...

Через два часа движения монолитные скалы стали заметно ниже, а расщелины между ними намного шире. И только протоптанная в снегу тропа показывала нужное направление. Ошибиться в правильном выборе пути зимой здесь было невозможно даже там, где совсем не будет скал. Зимняя природа не любит тех, кто прячется, и всегда выдает их по следам.

А скоро и сами скалы стали расступаться и то ли разваливаться, то ли сменяться валунами, между которыми и вилась тропа. Сначала валуны были мощные и огромные, с человека высотой, потом, по мере спуска, становились меньше и меньше, и уже между ними то в одном, то в другом месте стали появляться ели и заросли густого кустарника. А внизу темным сплошным массивом уже виднелся непролазный ельник.

Группа выходила в район боевых действий...

* * *

По мере приближения к лесному массиву маршевая скорость группы начала снижаться.

– Мы, кажется, перестарались, – посетовал Литовченко.

– Чуть-чуть. Не учли, что мы все еще высоко, – согласился Сакратов.

По первоначальному плану группы должны выходить в район непосредственного блокирования банды уже с наступлением темноты, до которой оставалось никак не меньше получаса. Там, внизу, в долине, эта темнота уже пришла. На склоне же было еще светло.

– Привал? – спросил майор.

– Привал, – согласился Максим Васильевич. – Посидим полчасика. Разобраться и не суетиться, чтобы не выдать себя движениями.

Все офицеры группы прекрасно знали, что при рассеянном взгляде издали можно и не увидеть людей даже тогда, когда смотришь прямо на них. Но если начинается движение, и даже не при прямом взгляде, глаз это движение замечает.

– Сейчас бы костерок, – мечтательно сказал старший лейтенант Шарапов.

– Чтобы потом тебя на этом костерке слегка поджарили, – хмыкнул майор Литовченко. – Только командир тебя поджарит раньше, чем боевики успеют подняться сюда. И я ему в этом помогу – за ноги держать буду.

– Спиртовку можно, – разрешил командир. – Она не дымит и не светит. Если есть необходимость...

Необходимости, впрочем, ни у кого не возникло. Согреться от пламени спиртовки невозможно, нельзя даже руки погреть. А подогревать консервы никто не собирался, поскольку в группе обедали обычно все вместе, а это время еще не подошло.

Офицеры расселись за камнями, но прятались уже не от ветра, как по ту сторону перевала, а от постороннего взгляда. До бандитского логова оставалось еще далеко, и с базы, расположенной в глубокой и широкой расщелине на дне долины, их увидеть не могли. Но кто знает, как далеко командиры боевиков выставляют посты охранения... По крайней мере, сам Сакратов выставлял бы в данной ситуации дальние посты на все три тропы, чтобы обеспечить возможность поднятия тревоги загодя и дать возможность подчиненным подготовиться к бою. Впрочем, у малоопытных бандитов, похоже, не принято излишне заботиться обеспечением собственной безопасности. Иначе та же группа, только недавно попавшая в засаду спецназовцев, могла бы доставить какие-то неприятности, если бы выставила впереди дозорного. Тогда и группе спецназа предстояло бы менять тактику. Кардинально это положения не изменило бы, поскольку дозорный тоже стал бы мишенью для снайпера, но все же добавило бы сложности в ситуацию.

«Виброзвонок» затребовал Сакратова для разговора. Вытащив трубку, Максим Васильевич посмотрел на определитель и пожал плечами. Номер был знаком отдаленно, и сразу сориентироваться и вспомнить, кому он принадлежит, подполковник не смог.

– Подполковник Сакратов. Слушаю вас, – ответил он.

– Здравствуй, Максим Василич! Подполковник Варнаков.

– Да, Павел Александрович, я узнал. Как у тебя дела?