Цифровой Олимп (СИ)

Я недоумённо посмотрел на Михалыча.

— Что такое?

— Помнишь, я тебе про шифры рассказывал? — Он обвел рукой шахматную доску. — Или ты думаешь, наша с тобой игра — просто так, для развлечения? Нет, Сергей, каждый ход здесь — знак, каждая фигура — символ…

Я ошарашенно смотрел на Михалыча, не зная, что и думать. Неужели он всё это время говорил серьёзно? Неужели наша партия — это какое-то послание?

Но что он хочет мне сказать? И как расшифровать это послание?

— Михалыч, я… я не понимаю, — пробормотал я, чувствуя, как у меня начинает кружиться голова.

— Поймёшь, Сергей, поймёшь, — успокоил меня старик, и в глазах его мелькнул странный блеск. — Когда придёт время… А пока продолжим нашу игру.

Он сделал ход ладьёй, открывая мне дорогу к атаке.

Я попытался сосредоточиться на игре, но слова Михалыча не давали мне покоя. Каждое движение фигур казалось теперь полным скрытого смысла, каждый ход — частью какого-то сложного и непонятного мне плана.

Игра затянулась до глубокой ночи. Антон, не выдержав напряжения, давно уже дремал у костра, завернувшись в одеяло. А мы с Михалычем все сидели над доской, не в силах оторваться друг от друга.

Наконец, когда на доске осталось всего несколько фигур, Михалыч неожиданно предложил ничью.

— Хватит на сегодня, Сергей, — улыбнулся он, устало потирая виски. — Силы уже не те, чтобы до утра сражаться. Да и тебе, наверное, отдыхать пора.

Я кивнул, с облегчением откидываясь на спинку стула.

Михалыч был прав: я действительно устал. Но это была приятная усталость, усталость от напряжённой умственной работы, от попытки разгадать тайну, которая, я чувствовал, была где-то рядом…

Утро разбудило нас светом, пробивающимся сквозь кроны деревьев. Антон первым продрал глаза и, сладко потянувшись, огляделся по сторонам.

— Ничего себе мы вчера засиделись, — пробормотал он, поднимаясь с импровизированной лежанки. — Солнце уже высоко!

Я тоже встал, разминая затёкшие мышцы. Голова была свежей, а воспоминания о вчерашнем вечере, о рассказе Михалыча и странной партии в шахматы, казались каким-то нереальным сном.

Михалыч уже хлопотал у крыльца, готовя завтрак.

— Доброе утро, сони! — приветствовал он нас, улыбаясь. — Проспали всю рыбалку!

Мы позавтракали на свежем воздухе, наслаждаясь тишиной и покоем, нарушаемыми лишь пением птиц. За завтраком решили, что пора возвращаться в город.

— Возвращайтесь ещё, Сергей, Антон, — на прощание сказал Михалыч, пожимая нам руки. — Здесь вам всегда рады.

— Обязательно вернёмся, Михалыч! — заверил его Антон, садясь за руль. — Нам здесь очень понравилось!

Я лишь кивнул, прощаясь со стариком. Но в этот момент, словно вспомнив что-то важное, Михалыч вынес мне небольшую, потрёпанную книжку в кожаном переплёте.

— Чуть не забыл, — проговорил он, протягивая мне книгу. — Это тебе. Думаю, тебе будет интересно.

Я взял книгу. На обложке не было никакого названия, лишь непонятные символы, напоминающие… шахматные фигуры.

— Что это? — удивлённо спросил я, разглядывая странную вязь.

— А ты открой, да посмотри, — хитро улыбнулся Михалыч.

Открыв книгу, я обнаружил на пожелтевших страницах схемы шахматных партий, перемежающиеся с таблицами, символами и непонятными записями.

— Это… это же книга о шахматных шифрах! — воскликнул я, чувствуя, как у меня начинает бешено колотиться сердце. — Откуда она у вас, Михалыч?

— Долго лежала, ждала своего часа, — уклончиво ответил старик. — Может, пригодится тебе.

Антон, до этого с нетерпением ожидавший моего возвращения в машину, недовольно пробурчал:

— Ну всё, началось! Опять эти ваши шахматные тайны! Поехали уже, а то до вечера здесь простоим!

Я хотел было возразить, но Михалыч, перехватив мой взгляд, еле заметно покачал головой. Я понял, что сейчас не время и не место для расспросов.

— Да, конечно, едем! — поспешно попрощался я с Михалычем и забрался в машину.

По дороге в город я листал книгу, подаренную Михалычем, и ловил на себе любопытные взгляды Антона. Наконец, не выдержав, он спросил:

— Что там у тебя за реликвия такая? Древние манускрипты по захвату мира?

— Почти, — усмехнулся я, показывая ему книгу. — Шахматные шифры.

Антон только фыркнул в ответ, но я видел, что книга его заинтересовала.

Всю дорогу до города мы больше не разговаривали. Каждый думал о своём. Антон, наверняка, прикидывал, сколько баллов можно выручить за продажу такой редкой книги. А я листал страницы, пытаясь постичь тайны шахматных шифров.

Возвращаясь в душный и шумный город-небоскреб, мы оба с Антоном ловили себя на мысли, что тянет нас обратно, к тишине и покою лесной усадьбы.

— Надо будет почаще выбираться на природу, — задумчиво произнёс Антон, лавируя между беспилотниками.

— Точно, — отозвался я. — Тем более, у нас теперь есть веский повод навестить Михалыча.

И я с улыбкой погладил кожаный переплёт книги, лежащей у меня на коленях.

Вернувшись в город, я никак не мог сосредоточиться. Мысли всё время возвращались к Михалычу, к его рассказам о прошлом, к загадочной книге о шахматных шифрах. И, конечно же, к той самой фразе, произнесённой Директором после нашей с ним партии в «ЭЗБ».