Цифровой апокалипсис. Ошибка системы

У второго входа на базу шло жёсткое мочилово: горящие автомобили, в стенах домов зияли дыры с человеческий рост, всюду лежали изуродованные трупы. Наших можно было отличить только по военной форме и ярко зелёным повязками на предплечье, как и было оговорено в письме. Драка напоминала резню "стенка на стенку", противники все перемешались, то тут, то там сверкали вспышки умений, слышались крики раненых. Наш "главнюк" тридцать первого уровня сейчас дрался, надо думать, с "главгадом" данной базы, и причём второй превосходил первого на пять уровней. Так как в этом столпотворении мечами, мне казалось, работать неудобно, я выхватил мои любимые керамбиты и следом активировал умение. Белая вспышка, я за спиной противника, только поднимавшего автомат в мою сторону, удар ножом в основание черепа, минус один. Мои усиленные рефлексы позволяют заметить лезвие секиры, стремящееся лишить меня буйной головы, нырок под древко и три удара ножом по корпусу противника на сверхскорости сливаются в один. Поворот вокруг своей оси, взмах рукой, и второй боец падает на колени, захлёбываясь кровью из разрезанного горла. Активация умения, уязвимые места противников красятся в красный цвет, время замедляется, рывок, удар, кровь из горла противника начинает медленно вытекать. Рывок, удар, нож из когтей жуткой твари прошивает череп, как картон, чуть выше лба, время течёт неспешно, как кисель. Резко ускориться, замедления хватит ещё на пару секунд, не больше, заменить керамбиты на дагеры, прямой удар в сердце правой рукой, на развороте обогнуть падающее тело и, не теряя времени, уже выпадая из замедления, боковым вонзить нож под левое ухо следующему. В нормальном времени прошла всего секунда, вроде бы всего ничего, секунда, и четыре трупа, только-только начинающие оседать на землю, пропитанную кровью.

Лидер нашего поселения пропустил удар руки, покрывшейся металлом, своего противника, апперкот отправил его в долгий полёт метров на пять, отправляя в глубокий нокаут. Вот замечаю Александру с Васьком, атакующих "главгада" с тыла. Мечи Александры и Василия перехвачены стальными руками, враг в прыжке выбрасывает вперёд обе ноги, удар, хруст костей, и мои друзья заканчивают свой полёт у ближайшей стены, сползая с неё, как сопли.

– Ах ты мудень железночленный…

Срываюсь в рывок, удар прямым в голову с зажатым в руке дагером, враг даже не пытается уклониться или закрыться от удара, нож упирается в невидимый барьер перед противником, не доходя до него сантиметров пятнадцать, а я получаю удар коленом в солнышко. Адская боль, я буквально чувствую, как разрываются внутренности, во рту солоноватый привкус крови, жутко болезненный спазм в районе живота не даёт сделать даже вдох, отлетаю от противника метров на семь, кувыркаясь по асфальтированной площадке. Мозг разрывает от злости, злости на себя, чувствуя свою беспомощность. Ублюдок лыбится, медленно подходя ко мне, глаза застилает красная пелена, перед глазами внизу интерфейса быстро заполняющаяся красная шкала, я уже просто рвусь от злости, оглядываюсь вокруг, это не он медленно приближается, всё вдруг стало медленным или это я настолько ускорился? Боль проходит, я срываюсь в рывок, нанося прямой в корпус, удар, снова щит, ещё удар, опять защита, ещё, ещё, ещё. Когда противник наносит один удар, я, уклоняясь, бью десятки раз, щит трещит, покрываясь сеткой, словно разбитое стекло. Мои мышцы и сухожилия рвутся от невероятных нагрузок, я не чувствую боли, есть только я и он, остальное потом, если выживу. Удар, ещё, ещё, удар, удар, удар, удар… Щит со звоном разбитого стекла осыпается, оголяя такую желанную для меня добычу. Нож со всего маха влетает в глазницу твари, другой рукой делаю два быстрых удара, так, на всякий случай, печень-сердце.

– Сдохни, падаль…

Сил нет, кажется, каждая клетка тела отдаётся болью, теряю сознание, просто падая в темноту.

Глава 26. Семейные разборки.

«А-А-А-А-А, твою-то мать. Всё болит, ма, я инвалид!»

Очнулся я в одном из домов бандитского поселения, подъезд которого был оборудован во что-то типа лазарета, ну как очнулся, чуть приоткрыл правый глаз. Болело всё тело, даже чтобы шевельнуть языком, нужно было приложить титанические усилия, казалось, что всё тело – один большой синяк. Очухавшись, я первым делом проверил статус отряда, слава богу, все живы, не совсем, правда, здоровы. Васёк и Сашка с жёлтыми полосками хитов, остановившимися где-то на половине, Старый с полностью заполненной зелёной. Ну и то хлеб, я боялся, что после того удара они вообще кончатся, а так, как говорится, до свадьбы заживёт. Попробовав пошевелить рукой, я чуть не стёр зубы до дёсен от боли, а кисть только чуть дёрнулась.