Но уже к вечеру нас плотно обложили со всех сторон. Понеся чувствительные потери, хозяева баронства Ток решили проявить осторожность. Мы ждали решительного штурма силами бесчисленной толпы, а получили позиционную осаду. Отдельные отряды и группы терпеливо прощупывали проходы в наших минных полях: разряжать ловушки, запуская на них толпу рабов, у них не вышло – мины оказались с сюрпризом в виде дистанционного управления. Рабов они пропускали, а следовавших за ними бойцов – уже нет. С воды нас тоже попытались проверить на прочность, однако наши ушкуйники – так теперь стали называться команды галер – смогли разогнать целое войско на небольших лодках. Те не рвались в последний и решительный бой, потому, определив расклад сил не в свою пользу, быстро удалились, чтобы вновь попытаться помешать во время перехвата очередного толстого купца, решившего подняться вверх по реке. Мы прекрасно знали, что это корабль-ловушка, где воинов больше, чем груза, и тем не менее решились его атаковать. Только брать на абордаж его никто не собирался. Приблизившись на достаточное расстояние, галеры ударили в купца боевой магией. С того в ответ густо полетели огненные шары. Началось соревнование, у кого окажется больше боевых свитков и крепче щиты. В итоге сыграл численный перевес. Защитники купца не сосредотачивали огня на одной цели, пуляя сразу во всех, и потому только на одной нашей галере сумели полностью сбить щит и поджечь ее, до того как сами превратились в плавучий костер. Высунувшаяся мелочь на лодках тоже попала под раздачу, но вовремя разбежалась.
Ночью меня охватило сильное беспокойство. Казалось бы, причин нет, вокруг тишина. Потерпев неудачу на воде, противники временно притихли, явно подготавливая новую атаку. Действующие сигнальные сети, наоборот, показывают спешный отвод вражеских сил от нашей крепости. А вот это неспроста. Между тем беспокойство только росло, и я никак не мог определить примерное направление, откуда оно исходило. В последнее время мое пространственное чутье заметно деградировало – подействовало переутомление и последствия пережитых магических ударов. Позже оно обязательно восстановится, но сейчас иногда ощущал себя слепым – сказывалась сила привычки смотреть за горизонты.
– Опасность объемного удара, всем немедленно покинуть крепость через портал! – громко крикнул дежурным – сдерживаться дальше не осталось сил.
Интуиция наконец-то подсказала единственное верное решение. Я четко осознал, что произойдет ровно через двадцать минут и ни секундой больше, но предотвратить неизбежное было не в моих силах.
Неожиданного приказа никто не оспорил, и потому уже через несколько секунд защитники крепости стали исчезать в слабо светящихся кругах порталов. Людей, кстати, здесь оставалось всего около сотни дежурной смены. Действующие порталы позволяли бойцам отдыхать в комфортных условиях столицы королевства, а не кемарить вполглаза на голых камнях, ибо в крепости, кроме стен и чисто утилитарных строений в виде оружейного склада и нескольких сортиров, совершенно ничего не имелось.
– Вы со всеми не идете? – спросил меня задержавшийся комендант крепости – он, по идее, должен уходить последним.
– Нет, – еле слышным голосом ответил ему. – Идите за всеми, это исключительно мой бой, никто другой его не переживет.
Каким взглядом он одарил меня напоследок, но выполнил приказ, удалившись. Погасив порталы, я взобрался на угловую башню. До начала представления оставалась пара минут.
С первыми рассветными лучами, окрасившими розовым далекие горные пики, на крепость сверху тихо опустилась чудовищная жуть. Ноги подкосились сами собой, но руки остались твердыми и не позволили упасть моему телу, ухватившись за ограждение наблюдательной площадки мертвой хваткой. Внешнее давление росло с каждой секундой, и мне показалось, что голова вот-вот взорвется. И тут из мглы куда-то далеко за реку ударила ветвистая молния абсолютного мрака. В том месте возникла и сразу же погасла фиолетовая вспышка, после чего окружающее пространство с тонким звоном лопнувшей струны содрогнулось. Тело опять на мгновение сжала чудовищная сила, и вторая молния, в этот раз ослепительно-белая, ушла за реку, взметнувшись в небо исполинским фейерверком искр.