Цифровая крепость

– Я думал, вы из городского… хотите заставить меня… – Он замолчал и как-то странно посмотрел на Беккера. – Если не по поводу колонки, то зачем вы пришли?

Хороший вопрос, подумал Беккер, рисуя в воображении горы Смоки-Маунтинс.

– Просто неформальная дипломатическая любезность, – солгал он.

– Дипломатическая любезность? – изумился старик.

– Да, сэр. Уверен, что человеку вашего положения хорошо известно, что канадское правительство делает все для защиты соотечественников от неприятностей, которые случаются с ними в этих… э-э… скажем так, не самых передовых странах.

Тонкие губы Клушара изогнулись в понимающей улыбке.

– Да, да, конечно… очень приятно.

– Так вы гражданин Канады?

– Разумеется. Как глупо с моей стороны. Прошу меня извинить. К человеку в моем положении часто приходят с… ну, вы понимаете.

– Да, мистер Клушар, конечно, понимаю. Это цена, которую приходится платить за известность.

– Действительно. – Клушар вздохнул с видом мученика, вынужденного терпеть всякий сброд. – Вы когда-нибудь видели что-либо более ужасное, чем это место? – Он обвел глазами палату. – Не больница, а помойка. И они еще решили оставить меня здесь на ночь.

Беккер огляделся:

– Понимаю. Это ужасно. Простите, что я так долго до вас добирался.

– Мне даже не сказали, что вы придете.

Беккер поспешил переменить тему:

– У вас на голове огромная шишка. Больно?

– Да нет вообще-то. Я грохнулся на землю – такова цена, которую приходится платить добрым самаритянам. Вот запястье в самом деле болит. Болван этот полицейский. Ну только подумайте! Усадить человека моих лет на мотоцикл! Просто позор.

– Могу я для вас что-нибудь сделать?

Клушар задумался, польщенный оказанным вниманием.

– Если честно… – Он вытянул шею и подвигал головой влево и вправо. – Мне не помешала бы еще одна подушка, если вас это не затруднит.

– Нисколько. – Беккер взял подушку с соседней койки и помог Клушару устроиться поудобнее. Старик умиротворенно вздохнул.

– Так гораздо лучше… спасибо вам.

– Pas du tout, – отозвался Беккер.

– О! – Старик радостно улыбнулся. – Так вы говорите на языке цивилизованного мира.

– Да вроде бы, – смущенно проговорил Беккер.

– Это не так важно, – горделиво заявил Клушар. – Мою колонку перепечатывают в Соединенных Штатах, у меня отличный английский.

– Мне говорили, – улыбнулся Беккер. Он присел на край койки. – Теперь, мистер Клушар, позвольте спросить, почему такой человек, как вы, оказался в таком месте? В Севилье есть больницы получше.

– Этот полицейский… – Клушар рассердился. – Он уронил меня с мотоцикла, бросил на улице, залитого кровью, как зарезанную свинью. Я еле добрел сюда.

– Он не предложил вам больницы поприличнее?

– На этой его чертовой тарантайке? Нет уж, увольте!

– Что же случилось утром?

– Я все рассказал лейтенанту.

– Я с ним говорил, но…

– Надеюсь, вы отчитали его как следует! – воскликнул Клушар.

Беккер кивнул:

– Самым решительным образом. Консульство этого так не оставит.

– Надеюсь.

– Месье Клушар. – Беккер улыбнулся и достал из кармана пиджака ручку. – Я хотел бы составить официальную жалобу городским властям. Вы мне поможете? Человек вашей репутации – ценнейший свидетель.

Клушару эта идея понравилась. Он сел в кровати.

– Ну да, конечно… С удовольствием.

Беккер достал блокнот.

– Итак, начнем с утра. Расскажите мне, что произошло.

Старик вздохнул.

– Очень печальная история. Одному несчастному азиату стало плохо. Я попробовал оказать ему помощь, но все было бесполезно.

– Вы делали ему искусственное дыхание?

На лице старика появилось виноватое выражение.

– Увы, я не знаю, как это делается. Я вызвал «скорую».

Беккер вспомнил синеватый шрам на груди Танкадо.

– Быть может, искусственное дыхание делали санитары?

– Да нет, конечно! – Клушар почему-то улыбнулся. – Какой смысл хлестать мертвую кобылу? Парень был уже мертв, когда прибыла «скорая». Они пощупали пульс и увезли его, оставив меня один на один с этим идиотом-полицейским.

«Странно, – подумал Беккер, – интересно, откуда же взялся шрам?» Но он тут же выбросил эту мысль из головы и перешел к главному.

– А что с кольцом? – спросил он как можно более безразличным тоном.

– Лейтенант рассказал вам про кольцо? – удивился Клушар.

– Рассказал.

– Что вы говорите! – Старик был искренне изумлен. – Я не думал, что он мне поверил. Он был так груб – словно заранее решил, что я лгу. Но я рассказал все, как было. Точность – мое правило.

– И где же это кольцо? – гнул свое Беккер.

Клушар, похоже, не расслышал. Глаза его отсутствующе смотрели в пространство.

– Странное дело, ей-богу, все эти буквы – ни на один язык не похоже.

– Может быть, японский? – предположил Беккер.

– Определенно нет.

– Так вы успели его рассмотреть?

– Господи, конечно! Когда я опустился на колени, чтобы помочь ему, этот человек стал совать мне пальцы прямо в лицо. Он хотел отдать кольцо. Какие же страшные были у него руки!

– Вот тут-то вы и рассмотрели его кольцо?

Глаза Клушара расширились.

– Так полицейский сказал вам, что это я взял кольцо?

Беккер смущенно подвинулся.

Клушар вдруг разбушевался.