Цесаревич(СИ)

   Алексей выхватил мешок и стал доставать из него подарки. Сестрам достались трогательные фарфоровые куколки. Матери был презентован пуховый платок белого цвета, теплый, но простой до невозможности. Александра Федоровна со слезами на глазах расцеловала сына и накинула это убожество на плечи, поверх атласного платья. Отцу и дяде сын подарил настольные канцелярские наборы с гербами и подписями "папе", "дяде". Бабушка была одарена таким же, как у матери пуховым платком серого цвета. Мария Федоровна последовала примеру невестки. Зал рукоплескал выходке цесаревича.

   Николай принимал поздравления, в том числе и за воспитание сына. В какой-то момент сын стал дергать его за штанину. Царь, продолжая обнимать и отвечать на поздравления, одернул сына. Тому то же приходилось не сладко. Его поздравляли, слащаво кланялись и рассыпались в славословиях. Он не менее привычно, в свои восемь лет, отвечал, улыбался, дежурно кланялся. И постоянно дергал отца за штанину, пытаясь добиться внимания.

   Когда перешли к танцам, отец возмущенно одернул сына.

   - Алексис! Что за моветон? Как ты себя ведешь?

   - Папочка! Я конченная свинья. Папка! Что делать? - Алексей вздрагивал, готовясь разрыдаться.

   - Господи! Да говори ты. Что еще не так? - Отец ухватил сына за плечо и вывел из зала царским выходом.

   - Па-а-апа! - Царевич расплакался. - Бо-о-ориска. Я сви-и-инья.

   - Да что ж такое? - Отец достал платок и стал утирать сыну слезы.

   - О-он за меня подарки ку-упил, а я ему да-аже ничего не па-адарил. О-он па-азорился, а я сви-инья. Ни-ичего.

   - Успокойся сынок. Ему же то же достался подарок.

   - Да как ты не понимаешь папа! У него никого нет. Он сирота. А по-олу-учил как все.

   - Так! Быстро вытри слезы.

   - По-ока мы на по-оздра-авления принимали. Его там, в детской князья позорили. А о-он ма-алчал. О-он же их всех у-убить мог. И-и мо-олчал. А я-а-а развлекался.

   - Все. Все. Все. Я знаю, какой подарок ты ему подаришь. Пойдем со мной. Эта волшебная ночь еще не закончилась. Только вытри слезы и запоминай, что нужно будет сделать.

   Пары танцевали под мазурку. Лакеи разносили шампанское. Появление царя с наследником осталось незамеченным большинством. Николай подозвал к себе министра двора и отдал ему некоторые распоряжения. Через двадцать минут полоумный старичок Фредерикс передал Николаю сафьяновую папку с вензелем.

   Музыка смолкла. Гости удивленно обернулись к Императору. Царь демонстративно передал папку сыну.

   Алексей вышел вперед и раскрыл папку. Мажордом встал рядом с ним и, стукнув посохом в пол громко произнес.

   - Дворянин Лишин Борис Николаевич. Преклоните колени перед волей наследника Российского трона Великого князя Алексея Николаевича.

   Разом замолк зал. Из-за спин царедворцев протолкнулась маленькая фигурка. Торопливо приведя себя в относительный порядок, маленький мальчик прошел через весь зал и встал перед цесаревичем. Немного подумав, он встал на одно колено и склонил голову.

   Наследник гордо, срывающимся на фальцет голосом зачитал указ.

   Представитель древнейшего рода, родственник правящей династии  через внучку Императора Павла I Констанцию Константиновну Константинову, возводился в графское достоинство с жалованием соответствующий земель.

   Какое-то время царила тишина. После этого зал взорвался аплодисментами. Оркестр грянул "Боже царя храни". Алексей протянул папку приятелю. Потом отбросил ее и обнял Бориса. В его глазах блистали слезы. Новоявленный граф медленно встал. Отодвинул от себя наследника, пронзительно глянул на него.

   - На хрена козе баян? - Сорвался с места и кинулся из залы. Царевич непонимающе взглянул на отца и кинулся следом.

   Алексей нашел его только на чердаке. Прижавшись к гудящей трубе печного отопления граф Лишин самозабвенно рыдал. Царевич присел возле него на корточки и потряс за плечо.

   - Борька! Не плачь. Борька я хотел как лучше. Тебе нельзя без титула. Ну, пойми. Борька! Так надо.

   - Ты не понимаешь. Ваше сраное величество. Мне нельзя в историю. А ты, козлина, меня туда впихнул. Я же домой теперь никогда. Как я потом. Я ж твой дружок, пока маленький. А теперь мне с тобой по жизни идти, да? Я не хочу. Я боюсь. Ты же, гадина, святой. А я просто. Просто. Просто... Пацан я просто. У меня своя жизнь была. А теперь я твоя тень. На-а-авечно. Не хочу-у-у.

   - Да что-же ты такое говоришь? Ты же мой стольник. Тебе нельзя без титула. Ты же друг мне?

   - Дру-у-уг. Таких друзей за шкирку и в музей.

   - Так чем ты не доволен?

   - Я! Я был не готов. - Борис вытер слезы, шмыгнул носом и, вдруг, обнял Алексея. - Прости меня за все, что сделаю или скажу тебе. Пусть по злобе, пусть из ненависти. Помни. Я стану твоей тенью. Я буду тебе опорой и помощником. Я отдам за тебя жизнь. Я все силы приложу, чтобы ты выжил. Принимаешь ли ты мою клятву.

   Он отскочил от Алексея и требовательно взглянул ему в лицо.

   - Я принимаю твою клятву. - Устав удивляться этим вечером, царевич просто повернулся и направился к лестнице. В спину ему еле слышно прозвучало.

   - Это твое второе желание.