Церковь и мы

Свет во тьме светит! Всегда помним, что не сказано, что свет истребляет тьму, уничтожает ее, — ему в этом мире, в котором мы с вами живем, дано только светить — не гаснуть, не уничтожаться! А вокруг — тьма! И вот так мы должны стоять. Это самая лучшая позиция — потому что все остальное обращается в прах — держать светильник Христов во тьме, которая вокруг.

Каждая судьба несет в себе свет, и эта начинающаяся судьба есть еще один маленький светильник этого света, который зажегся.

И совершая сегодня это таинство, мы все просим, чтобы Господь помог нам не потерять чувство великого присутствия, не измельчиться, не провалиться в болото ничтожных вещей, о которых, может быть, и думать даже не стоит, но которые нас легко поглощают, засасывают, а жить всегда так, чтобы чувствовать близость Неба.

И теперь два слова для крестных, для крестной особенно, потому что, по справедливой практике Церкви, для девочки более важной является крестная, для мальчика — крестный. Ваши функции сейчас ничтожны, я бы сказал, это формальные функции: только подержать девочку — и все.

Когда отсутствует Церковь, то вы ее представляете; два или один крестный — это, так сказать, представители Церкви. Здесь мы собрались уже как члены прихода. Когда же начнутся функции? С того момента, когда первые «черные кошки» непонимания пробегут между родителями и девочкой. Это всегда бывает. Вот тогда-то (в силу разных причин, которых я не буду касаться, и психологических, и житейских) очень важно, чтобы была крестная и был крестный.

Вспомните, даже в сказках крестная — это некая фея, на которую можно положиться, та, к которой обращаются в трудные минуты. И крестная должна играть эту роль сознательно и настойчиво. И эта роль будет продолжаться, когда ей будет и 15, и 16 лет…

На исходе нашего тысячелетия, когда мы еще, если Бог даст нам еще жизни, будем еще не такими дряхлыми, — она будет уже молодой девушкой, и, возможно, у нее будут проблемы. Конечно, может быть, с мамой у нее и будет взаимопонимание, но мы знаем, что статистически это бывает нечасто, и рассчитывать на это не приходится — всегда будут секреты от мамы. Но хорошо, чтобы она эти секреты принесла своей крестной…

[Запись обрывается.] 21 ноября 1982 г.

Вера и чудеса

Во дни земной жизни Господа Иисуса толпы народа жаждали чудес. Жаждали увидеть нечто необычайное, поражающее воображение! Хорошо ли это?

С одной стороны, это естественно, и даже прекрасно, потому что в человеческих сердцах всегда живет чувство, что за этой обычной, видимой жизнью скрывается великая тайна, что сила Божия, сокрытая от нас до времени, может порой прорываться в наш мир — как молния вспыхнув, она раздвигает мрак. Но в этом отношении каждый христианин имеет право искренне верить в чудо, надеяться на него. Ведь чудо есть победа Божия, победа Царства Божия над веком сим, претворение грядущего торжества света истины. Бог создал человека, чтобы он владычествовал над миром, повелевал природе — не просто силой одного своего разума, но и силой духа!

В Евангелии от Марка прямо сказано, что служение верных будут сопровождать знамения[77]. Иными словами, привычные нам сейчас законы природы перестанут быть для людей духа препятствием. Можно даже сказать, что эта победа духа есть одна из целей мироздания, и эта цель уже сегодня может достигнуть нас, как бы протягивая нам руку из грядущего.

Когда Господь Иисус исцелял людей, когда они верили, что Он это делает силой Божией, тогда Он говорил: «Царство Божие достигло вас»[78]. Но заметим, что Его чудеса никогда не были просто демонстрацией Его силы — силы Бога и совершенного Человека. Он называл их знамениями, то есть знаками действия Бога в мире. А знаки эти говорят о любви. Его чудеса спасают, исцеляют, утешают. Они — видимые проявления не просто силы, но любящего сердца Христа Спасителя.

И тем не менее Его иногда печалила жажда людей видеть чудеса. Почему не сотворил Он в маловерном Назарете никакого чуда? Почему упрекал людей, которые искали Его после насыщения хлебами, и говорил, что они не поняли знамения? Почему Он отказался продемонстрировать Свое могущество перед Иродом Антипой, который с любопытством ждал, что Иисус, удивительный узник, поразит его каким-нибудь необычайным феноменом?

Книжники даже требовали, чтобы Христос чудом подтвердил Свое небесное посланничество. И что же Он им ответил? «Род лукавый и прелюбодейный ищет знамения»[79]. Он хорошо знал, что они полны тайного неверия и ищут явных доказательств. Он также знал, что никакие чудеса не убедят упорствующих и «если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят…»[80].

Я сам был очевидцем подобного, когда явные проявления таинственного и сверхъестественного заставляли неверующих только пожимать плечами — мол, наука этого еще не объяснила, а потом объяснит. Чудо оказывается бесплодным, если нет веры, — подобно семени, которое упало на камень.