Цепочка вечных ценностей

Сети динамичны. Они как игра «Лего» для взрослых. Сетям противопоказана статика. Просто из-за множественности смысловых полей, в которые может попасть действующее лицо, далеко не всегда по своей воле: по-грибоедовски – «шел в комнату – попал в другую» или по-черномырдински – «хотели как лучше»… Сетевое существование – это работа в многомерном пространстве, где главное измерение – смысл. Смысл придает ценность, бессмыслица – убыточна. Победа в этих условиях – за смыслоемкими технологиями.

Сети живучи. Если вертикальные пирамиды иерархий разрушались неприятелем или через многократное превосходство сил и средств, или через обезглавливание высшего звена управления (в том числе путем введения в заблуждение), или путем слабых воздействий на критические параметры («удар кнута»), то сетевые структуры сродни многоголовому саморегенерируемому чудищу. Сети рассыпаются при утрате правил своего существования.

Сети опасны. Они изначально малозаметны, хотя бы потому, что необозримы и неисчислимы все пучки взаимосвязей, их составляющих. Сеть душит тех, кто не знает ее правил и, пытаясь справиться с управлением ею, все больше и больше запутывается. Задача усложняется, если принять в расчет игроков, действующих на конспиративных началах и ставящих на одностороннее изменение самих правил игры. «Кто был охотник – кто добыча, все дьявольски наоборот…».

Сети – это творческий вызов. Пирамиды иерархий требуют профессионализмаи исполнительности, сети – таланта, дальновидност и в своей высшей ипостаси – искусства управления аккупунктурного типа. Снайперская точечность и точность решений, своевременность («сегодня – рано, завтра – поздно»), игра по всей клавиатуре во всех мыслимых тональностях… Все это встречалось в истории, но искусство не в изобретении новых нот, а в их новых комбинациях. В борьбе сетей и иерархий выигрывают сети. В столкновении сетей выигрывают сети более многогранные, более универсальные по своим правилам.

Впрочем, не об этом ли замечание Р. Оппенгеймера: «Оптимист думает, что мы живем в лучшем из возможных миров, а пессимист это знает»?

Бизнес по образу и подобию

«Экономические стратегии», 2002, №1, стр. 05[5] 

Что ни толкуй Вольтер – или Декарт,
Мир для меня – колода карт.
Жизнь – банк: рок мечет, я играю
И правила игры я к людям применяю. 

Вот так, в одном лермонтовском четверостишии – ключ к драматургии современного бизнеса, игры, в которой выигрыш – экономический успех.

Но в самом пренебрежении – к Вольтеру и Декарту или, продолжим, Рикардо, Кейнсу, Фридману, Хайеку, Портеру, Карнеги и, если быть логичными, Конфуцию, Мохаммеду или Христу, есть заявка на самоценность экономической игры, не скованной никакими априорными рамками, кроме одного – сребролюбивой жажды успеха. Более того, именно претендующее на всемогущество «Я» берет на себя смелость, напористо стремясь к своему выигрышу, односторонне, не считаясь с предпочтениями других игроков, не только применять, но и устанавливать правила своей игры, в том числе краплеными картами. Симптоматична ведь модная игра слов – «азартная игра, именуемая бизнесом, неодобрительно смотрит на бизнес, именуемый азартной игрой»!

Деловая жизнь соткана из причудливых гибридов многих производных от внутренних образов и образований тех, кто в ней участвует. От этих образов – и свет, и тьма, окутывающие реалии бизнеса. Свет – от творческих взлетов, подвигов созидания, благотворительности, нестяжательства и социальной ответственности. Тьма – от всепоглощающих страстей сребролюбия, от смысловых контекстов, в которых или правил нет, или если есть, то они не выполняются, от того, что «всегда найдутся эскимосы, которые выработают для жителей Бельгийского Конго директивы поведения в самый разгар жары…». Тьма от того, что в иных контекстах и Иуда может предстать удачливым бизнесменом…

Перефразируем поговорку: «покажи мне свой бизнес, и я скажу, кто ты». Судить следует по делам – именно в деле, его результатах проявляется истинная сущность бизнеса, его благотворность или вредоносность. Человек не может делать то, чего в нем нет, он делает свой бизнес по своему образу и подобию. Все остальное – «лишенное смысла актерство», стремление «увлечь обаянием роскошного и пустого эффекта», маски, шоу, реклама, PR… Словом, «не жизнь, а сплошная мультипликация».