Цепи судьбы

Зато эти крестины порадовали Мойру Карран, вторую бабушку Маргариты, став доказательством того, что после ужасов войны ее жизнь наконец-то возвращается в нормальное русло. За время войны Мойра стала на шесть лет старше, а трое ее детей не только вступили в брак, но и обзавелись собственными домами. Бидди тоже была замужем, но они с мужем пока жили в доме Мойры и подыскивали себе жилье.

Вскоре Мойра останется одна в доме на Агейт-стрит, и к этой ситуации она была полностью готова. За время войны ей трижды предлагали выйти замуж, и все трое претендентов получили отказ. За всю свою жизнь она любила только одного мужчину, и он умер, когда ее дети были совсем маленькими. Теперь у нее была очень хорошая работа в выставочном зале на Стэнли-роуд, и остаток жизни Мойра собиралась провести, вспоминая о любимом мужчине, в окружении внуков, которые не преминут появиться.

Барни работал в компании отца в Скелмерсдейле, но беспокоился из-за того, что отец оттесняет Хэрри на второй план.

— Папа в него не верит, — однажды вечером пожаловался Барни Эми. — Он обращается с ним, как с идиотом.

К своему удивлению, Эми обнаружила, что она — единственный человек, к мнению которого Лео Паттерсон готов прислушаться.

— Если это заметил Барни, это заметят и другие люди, — выговаривала она свекру, — и это подорвет веру Хэрри в себя.

— Я хочу, чтобы Хэрри и Барни стали директорами компании, — ворчал Лео, — но Хэрри не проявляет инициативу, он очень медленно учится.

— Хэрри, — разгневанно вскинулась Эми, — принимал участие в войне с начала до конца, пока его не демобилизовали! Он был в Дюнкерке и участвовал в высадке союзников в сорок четвертом. Он воевал в пустыне и сражался с немцами в Европе, пока они не сдались. Вы должны гордиться им, а не жаловаться на него. Ваш старший сын очень упрямый. Он всегда добивается поставленной цели. Если он медленно учится, это не имеет значения, потому что он все равно все усвоит.

Лео рассмеялся.

— Вы, миссис Паттерсон, классический пример старой головы на юных плечах. Я запомню, что вы сказали, и отныне буду обращаться с Хэрри с большим уважением.

Она метнула на него сердитый взгляд, заподозрив его в том, что он над ней подшучивает.

— Надеюсь, так и будет, — угрожающе произнесла Эми, и Лео опять засмеялся.

Все шло гладко, пока однажды вечером к Барни не явился какой-то незнакомец. К этому времени их жизнь вошла в спокойное русло — обеды с семьей Барни и чай с семьей Эми через выходной. Бензин все еще выдавали по карточкам, но теперь водители получали необходимый минимум топлива. Машины извлекались из гаражей и из садов, в которых они пережидали войну, и приводились в рабочее состояние. Раз в несколько недель Барни возил Эми в Понд-Вуд, где в маленьком домике жили Джеки, Питер и их новорожденный сын. Они брали с собой и Мойру. Иногда они навещали Чарли и Марион в Эйнтри, хотя Марион ни разу не дала им понять, что рада их появлению.

Когда пришел незнакомец, стоял сентябрь. Это был один из тех странных осенних дней, когда Ливерпуль оказывается в тисках ядовитого желтого тумана. Казалось, что где-то поблизости жгут огромные костры, только огня не видно, один лишь дым. Когда Эми открыла гостю дверь, уже подошло время чая. Он был очень хорошо одет — верблюжье пальто и мягкая фетровая шляпа орехового цвета. На вид ему было лет тридцать, и у него была весьма привлекательная, хотя и несколько женоподобная наружность.

— Это дом Барни Паттерсона? — вежливо поинтересовался мужчина, снимая шляпу. Он говорил с едва различимым иностранным акцентом.

Эми подтвердила, что это именно так. Она пригласила его в гостиную, извинившись за то, что в комнате довольно прохладно, и пояснив, что она кормит маленькую дочь в соседней комнате. Маргарита любила устраивать настоящую игру из процесса кормления, и гость мог испачкаться толченой морковкой или яблочным пюре.

Когда Эми вернулась в комнату, Барни уже приступил к кормлению, заткнув за ворот рубашки край посудного полотенца. Он делал вид, что ложка — это самолет, а может быть, и оса, с жужжанием разрезающая воздух и приближающаяся к ротику Маргариты. Тут перед Маргаритой возникал выбор — либо съесть прилетевшую еду, либо выплюнуть.

— К тебе пришел какой-то человек, — сказала Эми. — Он в гостиной.

— Как его зовут?

— Извини, я не спросила. Давай я займусь Маргаритой, а ты выйдешь к нему. — Она забрала ложку, сняла с Барни посудное полотенце и принялась скармливать Маргарите остатки полдника, даже не подозревая, что то, что происходит в это время в гостиной, навсегда изменит ее жизнь.

Мужчина сидел на краю обтянутой льняной тканью кушетки, положив шляпу рядом с собой и облокотившись о гобеленовые подушки, подарок матери Барни на предыдущее Рождество. Когда Барни вошел, гость вскочил на ноги и с широкой улыбкой на лице направился к нему. Приблизившись, он протянул руку и произнес:

— Привет, старина. Теперь, когда эта проклятая война окончена, мы можем поприветствовать друг друга более цивилизованным образом.