— А кто засовывал тараканов в
— Это все Бидди. Я не прикоснусь к таракану, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Бидди собирала их в спичечные коробки.
— Хорошо, что она уехала в Канаду. — Чарльз плюхнулся с противоположной стороны кровати и расположился там полулежа. — Странно, что я ее тогда не прикончил.
Очень скоро я стала напоминать сама себе маленького Гари Финнегана. Мои дядя и мать вспоминали свою жизнь на Агейт-стрит, когда они были детьми, а я переводила взгляд с одного на другого. В то время они не очень хорошо представляли себе, как тяжело пришлось их матери (они называли ее «мам») после смерти отца.
— Я злился, когда нужно было смотреть за вами, пока она работала в пабе, — вспоминал Чарльз. — Позже мне всегда было невероятно стыдно за то, что я хотел гулять с друзьями.
— А я в мамино отсутствие пользовалась ее помадой и пудрой, — призналась моя мама. — Когда я сейчас об этом вспоминаю, мне хочется плакать. Она не могла купить себе новую помаду.
Они говорили «мине», а не «мне», обсуждали «сортиры» и «бутеры». Мама рассказывала о прогулках по «Доки». Наверное, она имела в виду Док-роуд.
Время пролетело незаметно, и мы были изумлены, когда в дверном проеме возникла Марион, онемевшая при виде нашей троицы, развалившейся на моей кровати. В этом доме было заведено, что когда люди хотели поговорить, они спускались в гостиную и садились на стулья.
— Привет, дорогая, — Чарльз так преувеличенно радушно поприветствовал свою жену, что стало ясно, что он паясничает. — Мы не приготовили чай, но это потому, что скоро придут Лео и Хэрри и принесут с собой пиццу.
— Я вполне способна самостоятельно приготовить угощение для наших гостей, Чарльз. — Марион выглядела так, как будто провела последние полчаса в морозилке. — Нет никакой необходимости приносить еду с собой. Более того, тебе известно, что я терпеть не могу пиццу.
Я не знала, что к нам собираются зайти дедушка и дядя Хэрри. Я соскользнула с кровати и пробормотала, что сейчас приготовлю чай. Я обрадовалась тому, что мы ожидаем гостей.
Наполняя чайник водой, я напевала «Can't Buy Me Love».
— Мне нравится эта песня, — сказала мать, заходя в кухню.
Я набралась храбрости и задала вопрос:
— А вам разрешали слушать музыку в тюрьме?
— Мы смотрели хит-парады. Кое-кто даже танцевал.
— У тебя была любимая группа?
— Мне нравились «Би Джиз» и этот парень с цветами в волосах, который пел о том, как он едет в Сан-Франциско.
— Скотт МакКензи.
— Он самый. — Ее розовые губы изогнулись в грустной улыбке. — Я поклялась себе, что когда-нибудь в моих волосах обязательно будут цветы, но не уверена, что это все еще в моде.
— Власть цветов [28]закончилась, когда началась война во Вьетнаме, но ты все равно можешь носить их, если хочешь.
— Конечно, могу. — Ее лицо заискрилось ослепительной улыбкой. — Наш Чарли выращивает розы, как и раньше?
— Да, чудесные красные розы.
— Тогда я украду у него одну, когда они распустятся.
Мне было приятно, что мы так непринужденно общаемся. Не знаю, откуда у меня взялось это дурацкое представление о том, что люди, попавшие в тюрьму, теряют связь с внешним миром. Мне тоже нравились «Би Джиз» и Скотт МакКензи. Это означало, что мы можем беседовать о музыке.
Мать прислонилась к раковине и сложила на груди руки.
— Я думала, что, возможно, было бы лучше, если бы ты называла меня Эми. Не сейчас, — поспешно добавила она, — со временем, когда ты свыкнешься с этой мыслью.
Я издала звук, который невозможно было охарактеризовать. Я бы предпочла продолжить разговор, начатый ранее.
— У меня наверху полно пластинок и проигрыватель, — сказала я. — Ты можешь слушать их, когда захочешь.
— Спасибо, хотя здесь я, скорее всего, не задержусь. Я мешаю бедняжке Марион. Она предпочитает, чтобы наш Чарли уделял внимание только ей.
— Но Чарли… Чарльз счастлив, что ты здесь. — Я увидела это сегодня своими глазами.
— Я могу пожить у Кэти, а он будет приходить ко мне, когда захочет.
Чарльз не сможет уделять внимание Марион, находясь в доме Кэти Бернс, но я не стала заострять на этом внимание.
Дедушка и дядя Хэрри явились почти час спустя с пиццей и вином. Мне было так непривычно видеть в нашем доме столько гостей, да к тому же еще и с первым в моей жизни обедом, приготовленным вне дома, что я была взволнована, как ребенок. Вскоре приехала Кэти Бернс и мы расположились вокруг стола в гостиной.
Мы ели пиццу и громко смеялись. Марион довольно демонстративно ела бутерброд с сыром и то и дело поглядывала на общую с соседями стену, как будто боялась, что нас могут услышать.
Моя мать… Эми… сказала, что сегодня днем звонила сестрам в Канаду и что они ужасно обрадовались ее звонку.
— Старшая дочь Бидди в сентябре начнет учиться в университете, а девочка Джеки уже заканчивает учебу. Она будет биологом.