Центумвир

– Нет. – И повисла тишина. Я ждала, внутри умоляя его вынести положительный вердикт, когда он взвешивал, стоит ли дальше говорить. И прикусила щеку изнутри, подавляя восторженное и одновременно опасливое довольство, когда он спокойно продолжил, – абы кого в список оповещения о подобных аукционах не включают, не предоставляют информацию. От абы кого взнос за участие не возьмут. По факту на взносе ты уже покупаешь заинтересовавший тебя лот, но не исключено, что на него не претендует еще кто-то, кто внес залог за этот лот, и вот с этим кем-то нужно участвовать в переговорах за тем столом, либо разыграть партию, если не договоришься. Это все же особенная игра, поэтому за этот стол допускаются только те, кто умеет играть, знает правила и их соблюдает. В первом круге. Если уходишь на второй, то, пожалуйста, здесь не осуждаются различные умения играть в покер, тут только профессионализм и опыт в играх решит, хотя кто-то говорит, что удача... Не знаю, не сталкивался. В первом соблюдай регламент цивилизованного общества, не получилось договориться – разыграй в покер. Это… дорогое искусство, а не распил шараг между рэкетирским быдлом. Поэтому за этот стол садятся только определенные игроки. В которых твердо уверены.

– Кто уверен?.. – спросила негромко, напряженно глядя за тонированное стекло боковой двери

Истомин сделал вид, что не услышал, приоткрывая окно и доставая сигарету из пачки зубами. Прикурил, и пальцы его руки едва касаясь, прошлись по полоске кожи на животе.

– Итак, Алена Васильевна, что интересного вы узнали из синей папки? – подушечки пальцев едва, меньше сантиметра за границу юбки на животе и чуть надавливают ногтями на кожу, покрывающуюся мурашками.

Если допрос будет в таком стиле… Ненавижу тебя, Истомин. Только не останавливайся.

– Это сетевой бизнес интегрированной финансовой пирамиды, которая сводит инвесторов и заемщиков. – Придержала его пальцы, чуть глубже уходящие за границу юбки. В ответ выдох дыма и сброс сигареты за окно. Чтобы отцепить мою руку от его пальцев и завести ее себе за шею. – Чем больше вложишь, тем больше процент. Рассчитано на привлечение новых вкладчиков. Схема бешено заработает, если выплачивать бабло первым вкладчикам, это обеспечит постоянный приток новых пользователей, которые будут приводить других. И, судя по всему, именно так все и случится…

В ответ секундная тишина и его пальцы с сильным нажимом идут выше, до груди. Не трогает. Ожидает.

– Посмотрела образец договора между пользователем и сервисом. Компания может в любой момент ликвидироваться – пиздец как витиевато, я с третьей попытки доперла, что именно там по пяти страницам размазано. – Повела головой у него на плече, теснее обнимая за шею, чувствуя как от его ладоней, накрывших грудь, изнутри бьет током и парализует мысли. – Еще размазанее по страницам то, что сервис оставляет за собой право ликвидировать учетную запись без предварительного уведомления пользователя. Все указано в этом километровом договоре с килотоннами воды, но указано же, соответственно юридически чисто. Перфекто. Дальше пиздец, потому что у меня мозг сломался почти…

– Это официальный пакет документов. – Негромко на ухо, одобрительно. И нажим жестче. – На то и рассчитано. – Правая ладонь с нажимом по телу вниз, вновь до границы топа и юбки. – И все же?

Перехватила эту руку, кивком указывая на водителя. В ответ Усмешка Яра и одуряюще медленно и горячо языком по кончику уха с легким полуприкусом. Снимает руку с моей груди, подается вперед чтобы парой движений вынудить положить одну ногу прямой на сидение, а второй согнутую в колене рядом. Закрывая его руку, соскользнувшую с живота по ткани юбки ниже.

– Алена Васильевна, не теряйте сигнал, – ирония в шепоте, нажим одной ладонью на грудь и пальцами второй еще медленнее до низа живота.