Центр силы

И да, ресурсы были недёшевы. За килограмм меди просили сто баллов, а за килограмм серебра — тысячу. Килограмм янтаря вообще стоил под десять тысяч баллов… И, если предположить, что янтарь — это засохшая смола древних деревьев, то стоимость намекала на то, что здесь, на планете, его очень мало. Как-то странно, ну да ладно…

Правда, это я уже подмечал краем глаза. Очень уж хотелось составить в голове более полную картину…

Наконец, я выбрал покупку пластикового стула, а потом спокойно отошёл, дожидаясь выдачи заказа. И да, для стула не нужна была именно нефть. Достаточно положить на Алтарь какую-нибудь растительную органику, и цена сразу понижалась.

Стул оказался не белым… Он был серым. Но суть-то не менялась! Если это пластик — значит, он должен плавиться. Правда, отрезать кусок ножки от стула оказалось нелегко. Медное лезвие прямо-таки пыталось прогнуться, а каменное — вообще трещало в руках.

Кто-то из зрителей, не выдержав накала страстей, всё-таки сбегал и принёс бронзовый нож. Вот им-то я и отчекрыжил хороший такой кусок, загнутый уголком!.. Дело оставалось за малым. Найдя костёр, где уже осело пламя и остались угли, я долго держал над ними пластик. Пока тот не начал наконец-то деформироваться под собственным весом.

Как только пластик «потёк», я тут же вытащил его, а затем принялся работать каменным резцом, который частенько таскал с собой. Как и в классических садовых стульях, здесь ножка была сделана «уголком». И это стало первоосновой моей идеи.

Быстрыми, но осторожными движениями я начал растягивать стенку, приплавляя её к донышку. И спустя двадцать минут (и три подхода к углям) получил вполне сносную, пусть и не идеальную по форме кружку.

Последним штрихом к ней оказалась ручка. На эту задачу пошли излишки пластика.

После чего кружка с ручкой была торжественно передана Кукушкину.

Да, это был подхалимаж в его натуральном виде!.. Я не забыл, что мне нужно место в Алтарном. Я не забыл, что решалась судьба моей группы. И ещё я хотел иметь доступ к пластику!.. А Кукушкин весь вечер, как ни тянулся к деревянному стаканчику с водой, так постоянно забывался — и искал ручку.

Так почему не сделать человеку приятно? А заодно продемонстрировать свою важность, полезность… И пусть гордые люди говорят, что никогда не будут ради выгоды подлизывать начальственные задницы… Так им никто и не предлагает такую выгоду, за которую они будут! В профессии «жополиза», чтобы получать высокую зарплату, тоже опыт требуется!

В общем, оно того стоило!.. На лице мэра застыло прямо-таки незамутнённое счастье. А в глазах, обычно мечущих молнии, натурально плескался детский восторг.

Я добился своего.

Ну а то, что Ольша слегка расстроился из-за того, что это не он Кукушкина так порадовал… Ну ведь мне и вправду для дела надо, а не чтобы своё эго почесать!

— Почему? Ну почему никто об этом не подумал? — тихо спросил Кукушкин, с нежностью рассматривая кривую и косую, но настоящую пластиковую кружку с ручкой.

— Инерция мышления, шеф… Вообще-то Игнат про пластик говорил! — напомнил Ольша, явно приняв наезд на свой счёт.

— Значит, плохо говорил! Непонятно говорил! Не донёс! А Вано донёс! — начал было заводиться Кукушкин.

И я поспешил его успокоить, пока не превратился из героя вечера в личного врага Ольши:

— Я почти уверен, что это не единственная возможность, которая лежит прямо у нас под носом! Просто мы их все не видим…

— Правильно уверен! — неожиданно оповестил меня СИПИН. — Ты сейчас только не кричи от восторга… В общем, формально ты только что открыл месторождение стратегического сырья. Правда, его предоставляет Алтарь Вознаграждения, и за это тебе будет снижена награда. Так что получишь ты не тридцать тысяч баллов, а всего-навсего пятнадцать…

Вы пытались сохранить серьёзное выражение щей, когда изнутри распирает? Тот, кто пытался — меня поймёт. А кто ещё не пытался — верь, брат-землянин, у тебя всё впереди!..

Я стоял, слушая, как Малый Совет тихо обсуждает грандиозные перспективы. А сам в это время буквально хотел кричать от радости, раздувавшей меня изнутри, как воздушный шар!