Цена звёздной пыли

— Верно подмечено, — книгочей задумчиво посмотрел в потолок и кивнул. Похоже, теория о вреде спиртного, в которую он верил практически всю первую половину своей жизни, только что разбилась в мелкие дребезги, и заиграла новыми красками. А вместе с осознанием глупости самой идеи трезвой жизни пришло и желание сделать… Нечто безумное. То, чего он никогда себе не позволял. Напиться так сильно, чтобы даже сама мысль о возвращении в свою каюту была сложной и практически невыполнимой. Обычно в таких случаях речь идёт о пути домой, но раз уж он здесь, в космосе, то и выбирать не приходится.

— Мистер Харлайл! — в динамике рации раздался уже хорошо знакомый агенту, голос Життэра. — Свет!

— Какой такой свет? — Харлайл прошёл ещё дальше. Туда, где под спящими люминесцентными лампами когда-то восседали местные офицеры и потягивали кофе. Или скорее пили таблетки, если учитывать возраст тех, кого спасательной команде уже удалось обнаружить.

— В коридоре! Свет!

* * *

Джон Уильям Харлайл никогда не ездил на общественном транспорте. В процессе поездки бывает множество мелких нюансов, превращающих твои нервы в тугой клубок искрящегося недовольства, а ботинки, которые он имел привычку чистить каждый день — в истоптанное нечто, напоминающее обувь искателя бесплатной выпивки в самом пике похмельного синдрома. И всё же это никогда не было для торгового агента чем-то непреодолимым, если бы не одно «но». Абсолютно каждый раз, как он подходил к остановке, его уже ждал автобус, который и был нужен для достижения цели. Точнее, он ждал ровно до того момента, как попадал Джону на глаза, после чего в один момент устремлялся вдаль, по одному ему ведомой причине и маршруту. И вот уже здесь начиналось то, что для ставленника Ричарда Макдональда было поистине невозможным и критичным. Джон Харлайл имел острую аллергию на слишком быстрое передвижение без транспорта. Иными словами, он просто не любил бегать. Не любил, но мог.

— Что у вас? — разогнавшись до уровня среднестатистического велосипеда, торговый агент почувствовал биение собственного сердца где-то в районе висков. — Док…

Однако доклад был вовсе не обязателен. Прямо там, в глубине коридора верхней палубы, бывший сержант легиона воочию увидел то, ради чего пробежал целые несколько метров — хаотичное моргание люминесцентных ламп, извечно податливых для непостоянного уровня напряжения.

— Мистер Харлайл? — лейтенант Життэр сомкнул пальцы вокруг тушки своего фонаря, и судя по всему, даже и не собирался брать в руки оружие. Границ его стрессоустойчивости явно не хватало для операций подобного рода. — Ч-что будем делать?

— Ну… — агент «Эстернал» неуверенно почесал шлем в том месте, где должен быть затылок. Неужели системы «Призрака» перезагрузились и начинают просыпаться ото сна? — Пойдём, проверим.

— Я закончил.

— Кто? — торговый агент остановился на пути к заветному прерывистому сиянию осветительных приборов и замер, дав всем остальным указание держаться позади. — Что закончил?

— Демонтаж скульптуры, мистер Харлайл, — голос собеседника то и дело сменялся тяжёлым, сбитым дыханием, какое весьма часто сопровождает людей, несущих на своих плечах железнодорожные рельсы. — Я достал тот чёртов ящик.

— Ящик? — агент «Эстернал» весьма редко получал неудовлетворительные оценки знаний в академии. Как и любой другой, кто способен просто-напросто запомнить услышанное или прочитанное, оставив попытки осознать сам смысл материала. Ведь стоит только один раз попробовать разобраться в глубинах информации… И ты никогда не сможешь запомнить всё так, как написано в учебниках. Посему, Харлайл просто запоминал холодный текст, лишённый своей сути, и благодаря этому — всегда получал одни лишь пятёрки. И всё же, даже он умудрился забыть о том, что одного из спасательной команды оставили для извлечения «сердца» загадочной скульптуры, и именно он только что вышел на связь, чтобы доложить о своём успехе. — А-а-а, ящик!

— Какие будут распоряжения?

— Ты уже заглядывал внутрь?

— Разумеется, нет, — на фоне голоса рабочего послышался отчётливый смешок, намекающий на отсутствие логики в вопросе заместителя капитана. — Я слишком хорошо знаю о возможных последствиях получения лишней информации.

— Знаешь… — поднятый было вверх кулак Джона быстро опустился, а пальцы открытой ладони указали вперёд. То был сигнал к продолжению движения группы. — А ты весьма умён. Вернись в трюм и жди нашего возвращения. Конец связи.