Цена за Жизнь

— Только один вопрос, хотя не знаю, в силах ли вы ответить на него. Я врач, часто уповаю лишь на помощь Бога. Скажите, существует ли Он?!

Рубиус хмыкнул и потушил окурок прямо в чашке.

— Возьмите, это дарственная на бар. — Он протянул Игорю пару листов бумаги. — Мне он больше не нужен, а вы заслужили. Впишите свое имя и вступайте во владение. Благодаря вам смерть Майлорда Александра Александрита дай Драгона можно считать ненапрасной.

Рубиус встал и, не замечая ошарашенного лица врача, направился к выходу. Сделав пару шагов, он обернулся и улыбнулся:

— Насчет вашего вопроса... Существуют сотни ответов, и ни один из них не будет полным. Вы же знаете, что в этом мире все относительно. Я, например, вполне соответствую вашему определению «Бога». Но ведь вы, люди, сами выбираете идола, которому поклоняетесь. И знаете, Игорь, вы давно избрали своего кумира... Имя ему — милосердие.

Он быстро развернулся и почти побежал к дверям. Вышибала вздрогнул и, охнув, сложился пополам в каком-то испуганном поклоне. Рубиус на бегу махнул ему, и парень просиял.

Рубиус перешагнул через порог, и Игорь отчетливо увидел, что за дверью не грязный переулок, а чья-то спальня...

День не задался прямо с утра, точнее, с того самого времени суток, когда нормальные существа видят девятый сон, а мой ненормальный брат выискивает неприятности на чужую задницу! И в Утопии еще потом удивляются, с чего это я каждый раз при встрече так усердно его обнимаю. Ответ прост: все надеюсь, что его шея не выдержит натиска моих хрупких пальчиков.

Бац! Рвяк! Шшшш!

Настойчивый звук, послуживший причиной моего пробуждения, утихать не собирался. Последняя попытка хоть разочек проспать рассвет окончилась полетом подушки и тихим, но смачным ругательством. Восторг победы утих ровно через секунду, придушенный очередным «сигналом будильника».

Плюх, шварк, бух!

Нет, ну это уже наглость! Хоть бы день отдыха!

— Руби... я отказываюсь!.. — промычала я, поглубже прячась под одеяло.

— От чего? — Тихий смешок. — Я ведь еще ничего и не предлагал. Неужели я не могу просто так прийти на рассвете в комнату любимой сестренки и пожелать ей доброго утра?!

Я многозначительно промолчала, еще основательнее закапываясь носом в подушку.

— Ах так?! — вскричал возмутитель моего спокойствия. — Не любите вы меня! Не цените! Уйду я от вас! Как пить дать уйду! Вот тогда поплачете! Тогда поймете!..

— Куда уйдешь? — не удержалась я от ставшего уже традиционным для нас вопроса. Мне не впервой было выслушивать подобные угрозы, я давно заучила все стенания наизусть и даже пару раз применяла в работе. Не поверите, больше получаса не выдерживал никто. — Выдай мне координаты, я буду обходить этот мир за Круг!

— Стерва! А уйду я в монастырь... женский! Помнишь тот мирок, в котором мы отмечали свой двухтысячный день рождения? Там целый — монашеский орден появился имени тебя, Серебряной Леди... Вот туда и уйду! Там меня будут холить и лелеять, не то что здесь!

— Ну и скатертью дорожка!

— Бессердечная! Бездушная! — В голосе братца послышались сдавленные рыдания.

— Это комплимент или попытка подлизаться? — уже не так уверенно хмыкнула я.

Тяжело вздохнув, я высунулась из-под одеяла. Ненавижу мужские слезы, даже если они столь оптимистичны и щедро сдобрены похрюкиваниями-смешками.

Руби в позе расслабившегося кота растянулся в кресле. По стенам бегал огромный паук, расстрел которого фаерболами и послужил сегодняшним аналогом будильника. Заметив, что я наконец соизволила продрать свои сиятельные глазки, братик попытался было отправить кошмарик туда, откуда взял, но что-то напутал с векторами и вместо того, чтобы открыть портал, швырнул в эту ожившую мечту сумасшедшего энтомолога чем-то из арсенала атомарной[2] магии. Минуту мы молча наблюдали, как из ядовитого паук медленно превращается в шоколадного.

Интересно, куда теперь девать эти сто килограммов столь не любимого мною лакомства?! Я же не «новый русский», чтобы держать в спальне шоколадные статуи! Но об этом потом... а сейчас более насущные проблемы на повестке.

Например, как не стать первой братоубийцей в драконьей истории. Хотя, боюсь, многие меня за сие богоугодное дело только поблагодарили бы.

— Руби, а ты никогда не слышал о таком замечательном изобретении человечества, как выходные? — вкрадчиво поинтересовалась я. — Я понимаю, что люди в общем и целом раса донельзя отсталая, но даже в большинстве их миров рабский труд давно упразднили!

На сей раз промолчал братик. Он превосходно знал человеческую историю, но, как все начальники, предпочитал считать, что подчиненные его личная собственность и выходные им не положены по статусу. А уж про родную сестру и говорить нечего!

— Опять мир на грани катастрофы?! — простонала я, прекрасно понимая, что этот тип не отвяжется, так что остается расслабиться и получить удовольствие.