Цена высшему образованию (СИ)

Примерно, через сорок минут я вернулся. Роза уже лежала животом вниз с закрытыми глазами, делая вид, что спит. Я разделся, но не полностью и лег рядом. Кроватка была так узка, - хочешь, не хочешь, а наши тела стали соприкасаться. Я повернулся на правый бок, обнял ее.

- Не трожь - дам по мордам, а потом по яйцам, - сказала она, закрывая ладошкой свое богатство, которое и без того было крепко зажато стройными ножками.

- Не бойся.

Моя ладонь скользнула к талии, и я обнаружил, что она надела на себя все, что у нее было в чемодане и то, запретное место, было спрятано под тремя - четырьмя слоями одежды, да еще зажато ладошкой.

- У тебя, там, металлических трусиков нет?

- Твое, какое дело, может и есть.

- Ты девственница?

- Это мое дело, понял?

- Ну и коза ты.

- А ты - козак.

- Лучше козел, - сказал я и расхохотался.

- Я завтра же уеду обратно.

- Правильно сделаешь. Зачем себя мучить?

- Ты мне обязан купить билет на обратную дорогу.

- Постараюсь.

***

Утром я встал, она еще спала, побежал в кассу, взял ей билет на поезд, который отправлялся после обеда. С билетом в руках и сознанием того, что моя невеста сегодня уедет, освободив меня от ненужных переживаний и неразумных поступков, последствия которых просто непредсказуемы, я вернулся домой. Моя ярославская невеста еще спала. Я погладил ладошкой по ее личику, и когда она открыла глаза, показал ей билет.

Решил от меня избавиться, сказала она, и ее светлые глаза помутнели, и стали влажными.

Ну, ты что? Что это с тобой? Ты прости меня. Я перед тобой виноват, я гадкий и как всякий мужик - кобель. Ты должна знать, что каждый мужчина петух, а женщина курочка. Представь, что ты приехала, а я тебе... я даже не сделал попытку, чтоб тебя поцеловать, - чтобы ты обо мне подумала? Ты была бы конечно же оскорблена. Что это за мужчина, который даже не пытается погладить девушку, не прикоснуться к губам? Ну, хочешь, я порву этот билет? Оставайся. Будем жить, как брат с сестрой. Это тебя устроит? К тому же ты и сама виновата. Ты меня совсем не знаешь, а хочешь замуж. Ведь замуж выходят по любви, а у тебя никакой любви нет и быть не может, оттого тебе так легко держаться со мной, лежа в одной кровати. Девушка никогда не должна ложиться с мужчиной в постель, если она не может ему уступить. Это унижает его. Может, другой на моем месте взял бы тебя насильно. И что бы ты тогда делала?

У Розы потекли два ручья по щекам, а глаза смотрели в потолок.

Что я скажу девушкам, когда вернусь? Прогнал, не понравилась, вытурил, как ненужную вещь. Почему ты не хочешь на мне жениться? Я была бы хорошей женой. У нас дом на окраине Ярославля, я неплохо зарабатываю и тебя пристрою. Наши Ярославские девушки ценят мужиков, которых так мало в городе, ты не думай. Ты такой жены не найдешь, как я. А насчет самбо я наврала, я слабая, как и все бабы и как и все буде нести тяжелую бабью долю на своих плечах.

- Роза, я знаю, что ты хорошая, оставайся, только...

- Что только? Обесчестишь меня и бросишь, так?

- Давай, я тебя оставлю здесь одну.

- Нет, я одна не останусь....в чужом городе, в чужой квартире, на первом этаже.

- Тогда смирись.

- Нет уж, -сказала она, выхватив у меня билет на поезд и спрятав его под подушку. - Луше я уеду. Это мне тоже наука. Поехала за тысячу с лишним километров, чтобы переночевать на железной солдатской койке и вернуться ни с чем. Что я скажу матери и своим подругам?

- Скажи, что разочаровалась.

- Так они и поверят.

- Тогда скажи, что он все хотел получить до загса, а ты категорически отказалась, и решила уехать, пока не поздно.

- Я уезжаю, без какого либо сожаления.

***

Я усадил Розу в вагон, а сам постоял на перроне, глядя, как она, сидя, у окна вытирает глаза белым как снег платком.

"Бедная девочка, как ей горько сейчас! прости меня, дурака. Мы никогда больше не увидимся, и я не буду знать, как сложилась твоя судьба. То, что ты приехала так издалека и поездка оказалась напрасной, виноват не только я. Если б ты была, хоть чуточку похожа на Розу, я бы тебя никуда не отпустил и сам не отходил бы от тебя ни на шаг. Всю жизнь я оберегал бы тебя, как ценный хрупкий сосуд, наполненный эликсиром жизни. Но ты оказалась такой далекой от той Розы, образ которой я создал в своем воображении, прочитав твои письма, что я тебя просто не узнал. Ты так далека от Розы, как земля от солнца и эта дистанция составляет 150 миллионов километров. Да и возможно ли найти вторую Розу? Роз больше нет, и никогда не будет! Ты правильно поступила, что села на поезд и уехала. Эту неудачу пережить можно. Гораздо хуже было бы, если бы ты проявила слабость. Ты просто умница, спасибо тебе".

Поезд тронулся, я помахал ей рукой, не получив на свой жест никакого ответа. Моя воображаемая Роза уехала.

Конечно, в это время в СССР господствовала не только пролетарская неграмотность, но и отсутствовали элементарные средства предупреждения беременности. Власти были заинтересованы в увеличении безотцовщины, они установили ряд льгот для матерей, называемых в народе одноночками. Роза правильно поступила, что уехала.

***