Цена твоей невинности

Снял пиджак, отложил в сторону, ощущая на себе взгляд девчонки, расстегнул несколько пуговиц на рубашке, и только потом коснулся ее кожи – положил ладони на хрупкие плечи. Провел кончиками пальцев от ее шеи до лопаток, обвел искусно выполненный рисунок.

А кожа у нее нежная, словно бархат цветка.

Элизабет едва дышала. Подобно кролику в клетке, увидевшему хищника. Хорошо тогда будет поиметь ее сзади, сжимая пальцы на ее очаровательном “хвостике”. Но потом, ночь эта длинная, успеется.

– Встань, – сказал ей. А хотелось по–иному – заставить ее приподняться на коленях и опереться руками на изголовье кровати, чтобы я развел ее колени пошире, вошел, прижимаясь с каждым толчком все сильнее к горячему женскому телу. К счастью или сожалению, пока девичьему телу.

Мой кролик встала с постели и даже повернулась ко мне лицом. А глаза у нее каре–зеленые, большие. Коснулся ее скул большими пальцами, после шеи, плеч, чтобы склониться и попробовать вкус ее губ. Вкусная. Нет, она не только десерт, но и дижестив.

Что–то я медлю. Потому что уже трещат боксеры от моего желания, настолько ее хочу. Без церемоний спустил лямки бюстгальтера, а после и трусики, вниз. Элизабет лишь судорожно вздохнула.

Сел на постель сам и рывком расположил у себя на коленях удивленную девушку. Сейчас мы тебя разговорим, кролик.

– Элизабет, – мои пальцы уже у ее входа, ласкают и теребят вершинку.

Она издала полустон–полувсхлип.

– Ты говоришь мне все, что чувствуешь. Поняла? – указательный палец скользит в нее. Но пока лишь на какие–то жалкие миллиметры.

Элизабет кивнула.

– Я не слышу, – палец заходит еще немного вперед.

Слышу тяжелое дыхание девочки, которая даже как–то застыла. Почувствовала мой уже давно готовый член попкой?

Сделал движение бедрами, но застонал сам. Терпко–сладко, черт возьми!

– Дддда, – полушепот, но я, ждавший ответа, услышал.

Целую ее шею и вхожу пальцем глубже.

Так, немного выйти и вернуться вновь, но стремительнее.

– Говори, девочка, – медленное скольжение в нее.

– Необычно и сладко, – хрипловатый голос Элизабет дразнит и заводит сильнее. Мой член же пульсирует и просто горит в нетерпении.

Движение бедрами и теперь два пальца стремительно входят в ее киску. Синхронно. Еще раз. И еще.

– Говори, – сквозь зубы. Желание нарастает. Не могу больше – приподнимаю девочку, расстегиваю брюки и достаю напряженный орган.

– Что–то тянется горячее и…

Отцепляю одну руку девочки от стискивания края кровати и располагаю на своей возбужденной плоти, заставляю обхватить тонкими пальчиками, а пальцами, которыми в ней, вновь начинаю проникновение. Чувствую, что девочка трясется, но из всех сил сдерживает стоны.

Ладно, поступим иначе.

Опрокидываю ее на постель, не давая ей опомнится, ложусь сверху и касаюсь членом ее готового лона. И вновь начинаю с малого, растягивая жгучее удовольствие. Зайти совсем чуть–чуть, снова выйти, слыша ее глухие стоны, провести по набухшим складкам и снова нырнуть в нее, только немного поглубже. И в какой–то миг не выдерживаю – рывком вхожу до конца, жду пару томительных секунд и плавно выхожу, чтобы с рыком войти в нее опять целиком.

Малышка хрипло дышит, пытается прийти в себя, но ей явно не больно. Все хорошо. Мне тоже до ужаса хорошо от того, как сжимает ее узкая киска мой член.

Выхожу плавно, чтобы резко вонзиться внутрь. До самых яиц. И вновь выйти. Мягко. Почти нежно. И снова проникновение, смешанное с криками наслаждения Элизабет. Горячая девочка.

Находясь глубоко в ней, целую ее шею, груди, сжимаю вишневые вершинки губами.

Выхожу из ее жарких глубин и переворачиваю податливого кролика.

– Встань на четвереньки, – говорю ей.

Она медленно, но выполняет – становится как велел, оттопырив свою аппетитную попку. Как и хотел сначала, развожу ее колени чуть дальше и проникаю вновь в ее лоно.

Уз–зко! И до умопомрачения хорошо!

Меняю темп – выхожу теперь порывисто, а вот захожу мягко в ожидающую меня горячую дырочку, но очень глубоко.

Назад! И опять вперед, почти что нежно. И вновь, и вновь…

Оргазм девочка получила – это нехило так плюсанулось в моем самолюбии – раньше меня, опустившись на мягкую постель, но пульсирующую в наслаждении киску было иметь еще охренительнее, так что я присоединился к ней спустя пару минут, излившись на ее татуировку. И сразу же перетек на бок, чтобы случайно не раздавить обессиленную Элизабет.

Надо бы повторить. Да, непременно. Не зря же я заплатил, пускай и не самую большую для меня сумму, но все равно неплохую? Можно начать с минета, а потом… Потом можно много что. Все же командировка меня вымотала, не было время для снятия напряжения, а сегодня такая сладкая девочка попалась. Красота!

Отдышавшись, провел по рыже–каштановым волосам малышки, оттянул простыню и стер свое семя с острых лопаток, но лишь для того, чтобы продолжить ласкать ее. Хотелось трогать, целовать молочную кожу, почувствовать их нежность. И то, как она дрожит от наслаждения.

Хотя, чего это “хотелось”?