Цена славы

— То есть со шпионом Дома Штайнера? Мне говорили, что он живет на Хогарт-стрит. У него там маленькая торговая фирма, которая занимается внешнеэкономическими операциями.

— Как же тебе удалось его вычислить?

— Мне рассказал о нем один из помощников Януса Марика, когда мы подписывали этот чертов контракт. Он дал мне к тому же и адрес агента Дома Дэвиона. — Грейсон усмехнулся. — Черт, он ведь предлагал мне даже адреса агентов Домов Куриты и Ляо, но я отказался. В то время я никак не думал, что мы захотим иметь дело с этими людьми!

— Да уж, наверное, нет.

Голос Лори выдавал ее удивление и смущение. Так называемые «цивилизованные» отношения не переставали ставить девушку в тупик. Жизнь оказалась совсем не такой, какой она ее представляла себе на далеком холодном Сигурде.

— И что, люди Марика на самом деле знают про занятия этого человека? Грейсон пожал плечами.

— Ха, я же сказал — он обычный торговец, имеющий дело с Федеративным Содружеством. Ничего особенного, и ничего противозаконного. Просто связи этого торговца дают ему возможность время от времени посылать кое-какие сообщения, не слишком их афишируя. А Дом Штайнера платит ему за то, что он не упускает из виду некоторые вещи, интересующие Катрин Штайнер.

— Что-то вроде вторжения Марика во владения Федеративного Содружества? Но ведь это опасная работа!

— Ну да, свои трудности она имеет. Я, конечно, сомневаюсь, что генералы Януса Марика посвящают этого агента в свои военные планы. Это как раз тот тип шпионов, от которых не знаешь, где ждать подвоха.

Она увидела, что он опять стиснул челюсти.

— Как Графф, — сказала она. Он кивнул.

— Да, как Графф.

— Но почему ты?

— А?

— Почему именно ты должен идти? Любой из нас мог бы установить контакт с этим человеком. Дай нам адрес, и мы все сделаем.

— Нет!

— Ага. Грейсон Карлайл идет в бой со всей вселенной... в очередной раз?

— Все не так, Лори. Но это я должен сделать сам.

— Ты уверен, Грей?

Она резко встала, ее глаза блестели в утреннем свете.

— Ты уверен? А может быть, ты снова потакаешь своей дьявольской гордыне?

Он начал что-то говорить в ответ, но Лрри уже не слушала, шагая в сторону палатки.

Она не знала, сердиться или радоваться тому, что он не последовал за нейу Когда Лори услышала, что Грейсон удаляется от палатки, то почувствовала как ее охватывает чувство одиночества.

XIV

Скиммер, стоявший в полосатой тени деревьев, был старым, поцарапанным и помятым. Только еле заметная цепочка коричневых и серых пятен хранила остатки некогда сплошного камуфляжа. С крыльев стерли серый на красном череп — эмблему Легиона, и сквозь зияющие по обеим сторонам кабины дыры виднелись черные лоснящиеся смазкой соединения двигателя. Больше всего царапин украшали скиммер спереди, там, где заряд вибробластера сорвал серийный номер суденышка. Легкий лазер убрали из грузовой части кормы позади водительского сиденья, стойку вывинтили из распорок и водрузили на крышу. Техи Легиона во главе с Алардом Кингом придирчиво исследовали судно, дабы удостовериться, что ни единая мелочь не привлечет к себе излишнего внимания и не выдаст истинного происхождения машины.

В то время как скиммер претерпевал странные переделки, Грейсон, с Кингом тоже переживали нечто подобное.

— Приятно иногда чувствовать себя туземцем, — произнес Кинг. Он развёл руки в стороны и оглядел себя. — Но я слегка не в своей тарелке, не знаю, как вы, полковник.

Оба они были одеты в рабочие башмаки, штаны и простые рубахи, — чуть ли не холщовые мешки с дырками для головы и рук, — перепоясанные ремнями.

— Трудно сказать, Алард. — Грейсон одернул спереди свою рубаху. — Если наша затея пойдет прахом, нам, возможно, и не придется надевать ничего другого.

Легионеры, как и большинство бойцов даже более крупных и состоятельных наемных подразделений, не имели специальной униформы. Многие носили вещи, оставленные с предыдущего места службы. Чарльз Беар, например, некогда служил в одной из рот Центавра, он обычно носил шлем и куртку серо-зеленого цвета, как было принято воинским циркуляром; правда, ему пришлось стереть с них знаки отличия. Делмар Клей все еще напяливал на себя легкую зеленую с коричневым тужурку, какие в свое время таскали парни Хансена.