Цена риска

– Я ничего в этом не понимаю. Политика – занятие, недостойное воина, а я воин. Знаю только, что ты не можешь жертвовать мной во имя каких-то своих политических целей.

– Да, ты на все смотришь глазами солдата и никак не можешь осознать, что в нашей жизни все взаимосвязано, а в общем все это – политика.

– Ты не прав,– ответил Питер.

– Разве? Ничего подобного,– возразил Виктор.– Ты видишь в себе только воина, а я рассматриваю тебя как фигуру в политической игре, невысокую, прямо скажем, пешку. Но, находясь в милиции Свободного Ская, ты представлял собой довольно ценную пешку. Поскольку изо всей милиции Свободного Ская, за исключением твоего подразделения, я не мог доверять никому, то все, что ты делал, включая твою заботу по сохранению редких животных, мне очень помогало. Но и Риан также видел это, поэтому он на тебя и нацелился. И теперь я вынужден вывести тебя из игры.

– Значит, и ты пляшешь под чужую дудку? Риан командует тобой? – Питер попытался вложить в свои слова как можно больше презрения.

Виктор сделал вид, что не заметил оскорбительного тона Питера:

– Это лучше, чем уйти с танцев.

– Значит, вместо того чтобы драться, ты предпочитаешь плясать?

Виктор пристально посмотрел на брата:

– Если ты говоришь искренне, то молю Бога, чтобы ты никогда не занял наш трон.

– Не заблуждайся, брат, с твоей смертью я буду на одну ступеньку ближе к тому трону, о котором ты так печешься.

Виктор с сожалением покачал головой:

– Мой дорогой брат, ты поумнеешь только тогда, когда поймешь одну простую вещь: если я умру, Федеративное Содружество развалится и ни на какой трон тебе рассчитывать не придется.

Питер чуть рот не раскрыл от изумления, однако, взяв себя в руки, ответил:

– Вот уж не думал, Виктор, что в тебе столько заносчивости и высокомерия.

– Отнюдь. Это ни то ни другое, Питер, это факт. Государство – это я, я весь в нем, и оно во мне. Я чувствую его и могу им управлять. Для этого я подавил в себе воина, но приобрел способность служить народу Федеративного Содружества.

– Ты служишь ему, унижая меня.

– Питер, так кто же из нас больше высокомерен и заносчив? – Виктор оценивающе смотрел на брата.– Я прошу тебя сделать что-то во имя Федеративного Содружества, а ты считаешь это унижением? Нет, Питер, можешь считать мой приказ чем угодно, но ты его выполнишь.

Питер посмотрел на брата и сказал:

– Если сочту его разумным и честным по отношению ко мне, то выполню.

– Выполнишь без всяких условий.– Виктор посмотрел на Курайтиса.– Тебе скажут только то, что ты должен знать, ничего больше.

– Только то, что я должен знать, говоришь? – Питера захлестнуло негодование.– То есть ты хочешь сказать, что мне уже нельзя доверять?

– Что я думаю – это несущественно. Такие решения выносит секретариат разведки.

– Значит, секретариат разведки приказывает тебе доверять или не доверять кому-то?

– Он ничего мне не приказывает.

– И ты можешь сам выбирать, кому можно доверять, а кому нет? – Глаза Питера блеснули.– Тогда скажи мне: кто убил нашу мать?

– Я не знаю,– спокойно ответил Виктор.

– Врешь! Я догадываюсь, что ты это знаешь, только не хочешь говорить мне.– Питер повернулся к Курайтису.– А ты знаешь? Говори, я приказываю.

– Молчи, Курайтис.– Виктор встал между агентом и Питером.– Я действительно не знаю, кто отдал приказ убить нашу мать. Но если бы знал, если бы имел хотя бы самые незначительные доказательства, то отомстил бы. В этом я тебе клянусь, Питер, клянусь могилами всех великих правителей, которые когда-либо сидели на нашем троне на Таркаде.

– Похоже, что это – твое единственное честное признание за сегодня.– Питер сел в кресло, глаза его продолжали сверкать.– Я рад, что тебе еще известно такое понятие, как честь. Но все равно сместить меня ты не можешь. Без боевого робота, без битв... Уж лучше сразу умереть.

– Это, конечно, неплохое решение, но на данный момент несколько преждевременное,– заметил Виктор,– не торопись пока.

– Пока?! – Питер раскрыл рот от изумления. Виктор глубоко вздохнул и сел в кресло напротив брата.

– Послушай, Питер, мое первое назначение было в двенадцатый гвардейский полк на Донегале. Это было не то место, куда я хотел попасть, но отец считал, что я нужен именно там, и я поехал туда.

– Таким же местом, по твоим словам, было для меня назначение на Лион в милицию Ская. Теперь я заслуживаю большего.– Питер нахмурился.– Мне нужно больше войск под мое командование.

Виктор посмотрел на брата и негромко произнес:

– Я не буду тебя водить за нос, а скажу сразу: больше под свое командование ты не получишь ни одного воина.

– Почему? – Питер возмутился.– Наш отец послал тебя на Донегал не отсиживаться. Ты участвовал в боевых действиях и заслужил славу в войне с кланами. Почему ты не можешь теперь послать на Донегал меня? Ты знаешь, что я смогу подавить любое неповиновение или восстание против Штайнер-Дэвионов.– В голосе Питера послышались воинственные нотки.– Если бы наш отец был жив, он поступил точно так же.

– Он поступил так же в три тысячи тридцать четвертом и сразу понял, что совершил ошибку.