Цена предательства

Кирилл разрабатывал проект, писал бизнес-план, договаривался обо всем, превратил старенький автосервис в шикарное современное заведение с огромным спектром услуг. Артур дал часть денег и на этом успокоился. А потом в самый ответственный момент решил забрать деньги из бизнеса, причем немедленно и сразу. Или требовал отдать ему две трети, которыми он будет заниматься сам. Я знаю, что Кирилл уже давно не имел дел с Артуром.

– Ника, ты успокоилась? Готова меня выслушать?

Успокоилась? Он серьёзно?

– Мне правда сейчас чертовски хреново, родная. Я на грани! Так что…

Ему хреново? Он на грани? Слушаю и просто… обалдеваю от его позиции. Он что, пытается меня сделать виноватой? Меня упрекает в том, что я посмела заподозрить измену?

– Кто бы тебе это не отправил, Ник, этот человек – лживый подонок. И вот это все сделано специально, чтобы помешать мне. Меня хотят вывести из равновесия, понимаешь? Уверены, что если сейчас у меня начнутся проблемы в семье я не смогу добиться того к чему стремлюсь. Не смогу заключить контракт, выполнить обязательства. Не сдюжу, понимаешь? Нет, ну какие же люди сволочи всё-таки…Просто…

Слушаю его монолог, и всё еще с трудом понимаю, о чём он. Хочет сказать, что это подстава? Но фото точно не постановочные! И зачем кому-то влиять на душевное равновесие моего супруга? Он не какой-то олигарх или магнат. И бизнес его, хоть и успешный, и очень прибыльный, всё-таки не дотягивает даже до сотой странички «Форбс». Не то, чтобы я принижала его достоинства нет, я просто объективна. Все эти разговоры о чьих-то подлых махинациях, всё это словно из дешёвого сериала.

А у нас жизнь. В жизни так не бывает.

В жизни всё гораздо проще.

– Ника…

– Кирилл, хватит. Просто скажи правду. Ты её любишь?

– Ты с ума сошла?

Глава 7

Не знаю, зачем я спросила вот так, в лоб. Наверное, действительно сошла с ума. Дальше слушать его нелепые оправдания сил не было. Но ответ его никак не прояснил ситуацию.

– Ника, я же пытаюсь объяснить.

– Ты пытаешься оправдаться… – нахожу в себе силы чтобы сказать это. – ты не пытайся. Скажи правду и всё.

– Я и говорю правду! Вероника! Чёрт…

О… это совсем плохие новости. То, что он меня назвал Вероникой. Мне нравится моё имя, но к полной версии я не привыкла. Мне нравится быть просто Никой. Никусей, Никушей… Ник-Ник…Когда-то он называл меня так ласково…

– Чёрт, как все это… невовремя.

Милый, не поверишь, это никогда не бывает вовремя.

Мне надоело. Надоело всё это. И сил больше не было. Может, реально, утро вечера мудренее? Надо было спросить утром, в лоб? Может не мучался бы так?

– Кирилл, просто скажи, ты был с ней в ресторане?

Вздыхает глубоко, глаза закрывает, чертыхается снова.

– Был, – почти рычит, как будто это я виновата!

– Ты… сидел с ней за столом, целовал её руку, танцевал?

– Чёрт… Ника!

– Не кричи, Костика разбудишь.

– Прости…

– Да?

– Что, да? Ника? Что? Ну, да! Сидел за столом… Боже, это просто фантастика.

Да нет, милый. Это просто реальность.

Мне неожиданно стало так холодно… я вдруг посмотрела на мужа другими глазами. И мне совсем не понравилось то, что я увидела.

Он юлил! Старался показать напускное возмущение несправедливостью, а сам…

– Кирилл, если ты не хочешь говорить об этом – давай спать. Я устала.

– Ты устала? Ты? Устала? А что ты делала? Прости? Я с утра на ногах. У меня стройка, у меня новые подъемники, монтаж, кретин ремонтник убил движок у новой тачки. В филиале на Юго-Западе управляющий долбоящер. В Зеленограде конкуренты достали мешать. У меня сделка крупная! Она устала! Что ты делала?

Этого я точно не ожидала. Снова горло перехватило, внутри все выморозило. От обиды, казалось, кровь стынет в жилах.

Но я нахожу в себе силы.

– Ничего, дорогой. Ничего я не делала. Просто… устала. Я лягу в детской.

Делаю шаг, думая, как бы выползти отсюда без потерь. Хочется просто рассыпаться в прах. Но, конечно, так просто не уйти.

Кирилл хватает за руку, притягивает к себе. Я чувствую, как быстро и гулко бьется его сердце.

– Ника… Никуша… Ник-Ник… Господи, прости, пожалуйста! Прости… я осёл. Я… кретин несчастный, придурок… Прости! Я… не прав, не обижайся! Я знаю, что ты делаешь весь день, знаю, милая моя…

Хочу сказать – пусти, пытаюсь вырваться, но горло перехватывает, слезы из глаз брызжут, не могу! Не могу! Не хочу при нём!

– Ника… всё, всё… тихо… не надо… Я… Чёрт, правда, ничего не было! Ника!

Меня трясет, так больно, горько, и эти его нелепые попытки оправдаться… Сказки…он не отпускает, держит крепко. Сжимает ладонями моё лицо, пытаясь в глаза заглянуть, а я жмурюсь…

– Ника! Родная, это… ну, нет я не знаю, как им удалось подловить на фото… Эта девушка, она… она дочь Шаха. Романа Шахова. Тот самый крупный бизнесмен, с которым у меня сделка. Это… Это очень здорово, знаешь? Это новый уровень! Это…

Дергаюсь, нет сил! Да что же за жесть? Для сделки с каким-то там Шахом надо целоваться с его дочкой? Обхаживать её? Обжимать? Еще хуже?