Цена ошибки - любовь

Андрей, напротив, никаких неудобств не испытывал. Видя смущение девушки, он тактично промолчал, ни о чем не спросил и не завел разговор о том, а что дальше, не отпустил ни единой шутки по поводу ее вчерашнего состояния. Буднично, словно делал это не единожды, он принес страдающей от головной боли Лиле стакан с минеральной водой и шипучую таблетку, сварил крепкий кофе и принес ей в постель, словом, проявил заботу и внимание, и проделал это так ненавязчиво и тактично, что Лиля, прихлебывая ароматную жидкость, откинувшись на подушки, внезапно испытала нежное чувство по отношению к мужчине. Это было трогательно; да, ночью он драл ее, как шлюху, во все дыхательно-пихательные, и вел себя отнюдь не как Ян — не спрашивал особо, можно или нет, просто брал, и Лиля скулила, одновременно ощущая в себе и его движущийся член, и его грубые, жадные пальцы. Но с утра он превратился в самого заботливого мужчину в мире и относился к ней как-то… трепетно, что ли. Поглаживал ее горящий лоб, поправлял одеяло и приносил воды — словом, делал все, о чем Лиля просила, и даже то, о чем не просила, а только думала. Но, несмотря на это, Лиля не чувствовала к нему ничего. Смотрела в его лицо, заглядывала в его глаза, видела в них нежность — и не чувствовала ни-че-го. Этот мужчина не смог затмить Яна в ее сердце. Не смог; несмотря на свою решительность, смелость, даже отчасти дерзость — не смог. Лиля вспоминала другие — ласковые, нежные, — прикосновения и поцелуи, и едва не выла, понимая, что их не будет никогда… И вот теперь, стоя напротив Яна, вспоминая ночь с безопасником и ослепительно улыбаясь, Лиля хотела выть и орать от боли, раздирающей ее сердце, еще больше.

Ян в постели был другим. Внимательным, нежным, ласковым. Он мог себе это позволить, никто не мог бы упрекнуть его в немужественности, слабости, податливости, потому что когда дело касалось отношений с деловыми партнерами он был по-настоящему жестким, и эта сила, эта уверенность в себе не были наигранными. Он не говорил много, но смотрел так, что становилось совершенно ясно — он не уступит, и спорить бесполезно. Ироничный, уверенный в себе, он смотрел свысока. Да, именно так. И никогда в его красивых синих глазах Лиля не видела этого выражения заискивающейся преданной собаки, которое она увидела в глазах Андрея.

Андрей хороший; Андрей очень хороший, твердила себе Лиля, любая баба за таким мужиком будет как за каменной стеной. Но отчего же ее-то так воротит от него, отчего же так омерзительно это кроткое выражение в глазах сильного мужчины?!.

* * *

Ян работал. На его мониторе мелькал цифры, какие-то сводки, и он с удивлением поднял глаза на вошедшую к нему Лилю, словно из другого мира вынырнул.

— Как дела?

Лиля не торопилась присесть за стол или приблизиться. Она, заложив руки за спину (так грудь кажется больше и аппетитнее, да), осматривала его кабинет так, словно видела впервые, и Ян недовольно хмыкнул. Он привстал, оправил галстук, одернул пиджак, словно готовился принимать каких-то важных гостей и Лиля, глядя на его приготовления, насмешливо фыркнула, закатив глаза.

— Ой, да расслабься, — игриво пропела она, присев на стол. — Я просто пришла узнать, как у тебя дела. Просто поздороваться.

— Кто тебя пустил? — недовольно произнес он, и Лиля невинно улыбнулась.

— Тот же, кто обычно, — ответила она чуть дрогнувшим голосом, присаживаясь на стол. — София Ивановна. Она привыкла, что я к тебе хожу.

— Ей придется отвыкать, — произнс Ян, поднимаясь с места. — Что ты хотела? У тебя дело ко мне?

Лиля, улыбась, присела на натертую до блеска столешню.

— Да ничего я не хотела, — беспечно ответила она. — Просто поздороваться зашла. Думала, что ты соскучился по мне. Нет разве?

Ян лишь качнул головой.

— Абсолютно не соскучился, — ответил он буднично. — Мы же говорили на эту тему — между нами все кончено.

— Не припоминаю, — так же игриво отевтила девушка, улыбаясь, хотя от его слов у нее слезы на глаза наворачивались. — Я вспоминаю, что мы говорили о том, что я все деля тебя сделаю…

Последние слова она буквально промурлыкала, поворачиваясь к Яну лицом, чуть раздвигая колени, чуть откидываясь назад и опираясь руками о стол.

— Думал когда-нибудь о том, — бессовестно проговорила она, глядя, какое впечатление на него производит ее откровенная, зовущая поза, — каково это — заниматься любовью на этм столе?

— Думал, — ответил Ян, рассматривая девушку. На Лиле было модное платьице с двумя рядами пуговок, пошитое как халатик, и она чуть отогнула полу, расстегнула нижнюю пуговку, оголяя бедра. Под разошедшимися краями ее одежды стали видны ярко-алые шелковые трусики с игривым бантиком.

— Твои любимые, — жарко шепнула Лиля, щуря бессовестные глаза и чувствуя, как ее тело наполняет нетерпеливая дрожь. — Снимешь? Как тогда, зубами — помнишь?