Цена ошибки

- Вот думаю, что в следующий раз может со мной случится? Твои поклонницы, они повсюду. На улицу страшно выйти.

- Даш, я разберусь с ней по-своему. Обещаю.

- Желательно успевать разбираться до того, как меня прихлопнут, - снова кричу на него.

Рома подскакивает ко мне и хватает за плечи, которые плотно завернуты в плед. Наклоняется и затыкает мой рот поцелуем. Я сначала пытаюсь вырваться, но это только сначала. Едва он проникает в мой рот языком, тело начинает гореть и дрожать одновременно. Все протесты сами по себе сходят на нет.

- Ты вся замерзла, - делает неправильные выводы Рома, - раздевайся, давай.

- В каком смысле раздевайся? На мне и так почти нет одежды.

- На тебе сырое белье и тебе холодно. Снимай его и заворачивайся в плед.

- Не дождешься.

- Даша, - рычит на меня, - ты заболеешь. Раздевайся. Или ты хочешь, чтобы я сам его снял? Я могу!

- Я даже не сомневаюсь, что это ты умеешь делать лучше всех, - срываюсь окончательно, - отойди от меня. Я сама, - соглашаюсь, потому что понимаю, что он не отстанет.

Осторожно снимаю все с себя и развешиваю на свою сумку. Щеки тут же начинают гореть, потому что Рома все это видит. Господи!

- Я сегодня буду ночевать с тобой в палатке, - огорошивает меня новостью.

- Эээ… как это? Со мной Вика живет вообще-то, - растерянно хлопаю глазами.

- Мы с ней поменялись. Я не могу оставить тебя ночевать здесь одну голенькую без присмотра. Так что не спорь.

- А тебе не кажется, что, как раз меня голенькую и нельзя оставлять рядом с тобой наедине? – округляю глаза от его наглости.

- Почему это? Ты моя девушка.

- А вот я уже в этом не уверена. Надо ли оно мне? Я не готова рисковать жизнью, ради возможности побыть твоей девушкой.

- Ты сейчас договоришься, Даша. Если бы ты не флиртовала со всякими Стасиками, а шла со мной за руку, все было бы в порядке.

- Отлично. Теперь я еще и виновата.

- Давай не будем ругаться. Просто ляжем спать.

- Вот именно. Мы просто ляжем спать, Рома. Руки свои держи при себе. И остальное тоже.

- Может ты сама первая начнешь приставать ко мне ночью, - смеется этот паразит, а я все думаю о том, что такое вполне может быть. Ну, не в палатке же делать это в первый раз, елки-палки.

- Рома, остынь. Кругом дети, - тоном строгой училки возвращаю его на грешную землю.

Мы укладываемся в спальный мешок. У нас он загадочным образом оказался один на двоих. Вот, не поверю, что Рома случайно забыл свой, неужели опять что-то замышляет? Стараюсь как можно сильнее замотаться в плед и отодвинуться подальше.

Рома абсолютно без комплексов раздевается до трусов, я даже глаза зажмуриваю, чтобы не видеть этот стриптиз, и ложиться ко мне вплотную. Просовывает руки под плед, обнимает за талию и прижимает к себе крепче.

- Даша, хватит ерзать, - стонет мне в ухо.

- Хватит распускать руки, - пищу еле слышно.

- Я просто тебя грею, дурочка, - смеется хриплым продирающим до мурашек голосом.

- Твой… обогреватель сейчас порвет спальный мешок, - шикаю на него, а ему хоть бы что, он начинает хохотать еще сильнее.

- Попробуй не шевелиться, и мне и обогревателю будет спокойнее.

Я замираю неподвижно под пледом, даже зевнуть боюсь лишний раз. Рома через десять минут уже спит крепким сном младенца, а у меня ни в одном глазу. Как мне дожить до утра и не сойти с ума в его горячих объятиях.

Утром Рома приносит мне мою одежду. И если со штанами полный порядок, они видимо висели ближе к костру, то футболка и толстовка так и не досохли.

У Ромы тут же чудесным образом находится запасная футболка, хотя вчера, когда я вынуждена была ходить голышом, про нее не было сказано ни слова. Я надеваю ее на голое тело и демонстрирую Роме. Оказывается, мне очень идут чужие мужские вещи. Вот только Рома моего восторга не разделяет, он скользит напряженным взглядом где-то в области моей груди и хмурится.

- Ты куда собралась в таком виде? – тормозит меня на выходе из палатки, - толстовку мою сверху надень, - металлическим голосом добавляет.

- Зачем? – не понимаю, чего он так напрягся-то.

- А затем, что она ни черта не скрывает, - подходит ко мне ближе и проводит ладонями по груди, я аж воздухом давлюсь, - это должен видеть только я. И не только видеть.

На последней фразе он плотоядно улыбается и облизывается, а я заливаюсь краской смущения. Послушно беру из рук толстовку и надеваю на себя.

Сразу, как только выхожу из палатки, сталкиваюсь взглядом со Стасом. Вот черт. Там столько боли и разочарования, что я невольно отвожу взгляд. Меня обжигает горячей волной смущения, потому что следом выходит Рома, а я вдобавок еще хожу в его вещах. Что о нас подумают остальные? Всем тут сразу ясно, что мы ночевали вместе.

У меня стремительно портится настроение. Мне очень жаль Стаса, он хороший парень и я представляю, что значит любить безответно. Сама хлебнула, когда влюбилась в Рому и думала, что он никогда не ответит мне взаимностью. Может, мне стоит поговорить с ним? А что я скажу ему? И это может очень не понравится Роме.