Цена обольщения

Он бродил по улицам, с трудом сдерживая кипевший в душе гнев. Синджон и сам не знал, что будет делать, когда его оправдают, а Крейтона объявят виновным, если такое вообще произойдет.

Он может вернуться на войну, так как, судя по всему, боевые действия закончатся еще не скоро. А может жениться, завести семью.

Синджон вздохнул. У него была возможность жениться на Каролине с ее более чем приличным приданым и землями, но он сбежал от нее на войну. Спокойная семейная жизнь была не для него, так же как и карьера священника.

Меньшее, что он может сделать, когда все закончится, — это попытаться помириться с отцом и объясниться с Каролиной. А вот дальше будущее представлялось совершенно неясным.

Уже смеркалось, когда Синджон оказался на Сент-Джеймс-стрит. Здесь располагались клубы, которые он частенько посещал в прошлом. Теперь, когда он играл роль слуги, Синджон не имел права даже переступить порог.

Именно здесь у клуба «Уайтс» он вызвал Крейтона на дуэль, которая так и не состоялась. Уэстлейк прав. Это был глупый, необдуманный поступок. Теперь Синджон это понимал, но тогда он чувствовал лишь беспомощность и отчаяние. Эти же чувства обуревали его и сейчас, когда Уэстлейк завлек его в паутину интриг. Судьба Синджона находилась в руках графа, и он сомневался, что Уэстлейк удовлетворится найденным в доме Реншо медальоном Люси Фрейн.

Синджон стоял в тени и наблюдал за тем, как к дверям клубов подъезжают экипажи представителей высшего света. Вот по ступеням поднялся Гарри Типтон, и Синджон горько улыбнулся. Типтон был его должником, но теперь наверняка считал, что возвращать долг обесчестившему себя офицеру необязательно.

Синджон решил нанести визит этому щеголю, едва только с него снимут все обвинения.

Фрейн и Уилтон приехали вместе. Они поднялись по ступеням, не переставая что-то обсуждать. Возможно, они говорили об Эвелин, размышляя, кто из их похотливых друзей подойдет на роль ее любовника. Гневные взгляды Синджона прожигали их спины, но они ни о чем не подозревали.

А потом к клубу подъехал экипаж Крейтона. Майор поднялся по ступеням с таким беззаботным выражением лица, словно ничто в мире его не волновало.

Он не удостоил Синджона взглядом утром, а сейчас тем более не вглядывался в тени. Неужели Крейтон был так уверен в том, что капитан Радерфорд больше не появится на его пути? Губы Синджона дрогнули.

Кучер спрыгнул на землю и, облокотившись о дверцу экипажа, приготовился ждать своего хозяина. Синджон пересек улицу.

— Добрый вечер, — произнес он, вытаскивая из кармана фляжку.

Кучер с подозрением оглядел его, прежде чем взять из рук фляжку.

— Ром, — произнес он. — Я-то думал, ты угостишь меня дешевым джином, приятель. Ты солдат?

— Был, — ответил Синджон. — Меня отправили домой, и теперь я ищу работу. Не знаешь, нужен ли кому-нибудь грум или работник на конюшню? Может, твоему хозяину? Отличный экипаж! Должно быть, он богат?

— Был, — передразнил Синджона кучер. — Начал продавать картины и украшения своей матери. Так говорят служанки. Они первыми замечают, когда начинают пропадать фамильные ценности.

Синджон сделал вид, что пьет.

— А что, у него старинный титул?

Кучер пожал плечами:

— У него знатные родственники. Граф со стороны отца и виконт со стороны матери. Только сам он такой же солдат, как ты. Майор кавалерии. — Он оглядел Синджона с головы до ног. — Для работы на конюшне ты годишься, но майор уже несколько месяцев никого не нанимает, хотя помощь не помешала бы.

На ступенях клуба послышался шум, и молодые люди обернулись, чтобы посмотреть.

— Немедленно верни мне то, что должен, черт бы тебя побрал! — кричал Типтон, хватая Крейтона за рукав и сбив с его головы шляпу.

— У меня нет с собой денег, Гарри, клянусь тебе! Я пришел сегодня в клуб лишь за тем, чтобы получить долг с одного человека.

— Ты вернулся в Англию несколько недель назад, черт бы тебя побрал! Ты обещал заплатить мне, когда вернешься домой! Сказал, что ждешь наследства!

Крейтон вырвался из рук Типтона.

— Ты неверно меня понял. Я говорил не о наследстве, а о дивидендах от одной инвестиции. Но пока я их не получил.

— Ты рисковал моими деньгами в каком-то сомнительном предприятии? — в гневе прорычал Типтон.

Крейтон улыбнулся, обнажив длинные желтые зубы.

— Не такое уж оно сомнительное, старина. Более того, это дело решенное.

— Да? И откуда же ты ожидаешь денег?

Крейтон ответил так тихо, что Синджону пришлось напрячь слух.

— Из Линкольншира, — был ответ.

— И что это значит, черт возьми? При чем тут Линкольншир? — ревел Типтон.

Но Крейтон проскользнул мимо него и трусливо сбежал по ступенькам.

Линкольншир? Семья Крейтона родом из Девона, а не из Линкольншира, а О’Нил родился и вырос в Лондоне.

Синджон пошел прочь, раздумывая над тем, будет ли он когда-нибудь свободен. Звук его шагов эхом плыл в воздухе.

Старлинг еще не спал, когда Синджон вернулся. Он сидел на кухне и пил чай. Он подал Синджону ключи и фонарь.

— Проверьте за меня двери, пожалейте мои старые кости.