Целый и невредимый (ЛП)

Я заставил себя взглянуть на нее, потому что непросто было поверить одним лишь словам. Билли всегда говорил много того, что я хотел услышать, но я хорошо усвоил, что правду можно увидеть только в глазах.

Несмотря на то, что я мало знал Эмили, я не заметил в ее взгляде ничего, что указывало бы на ложь, поэтому кивнул ей.

— Спасибо, — это все, что мне удалось произнести. Я надеялся, она поняла, что я благодарю ее не только за похвалу.

А за гораздо большее.

— Всегда пожалуйста, милый. Увидимся там, хорошо?

Я снова кивнул, потому что мой голос был слишком переполнен эмоциями, чтобы произнести что-нибудь еще. После недавнего проявления доброты Эйдена, искренности Эмили и моего маленького акта неповиновения этим утром, я был чертовски истощен. Я скорее услышал, чем увидел, как Эмили вышла из кухни, так что быстро включил воду, чтобы закончить уборку и вернуться к работе.

* * * 

Когда в полдень моя смена наконец закончилась, я снял фартук и, накинув на плечи пальто, по привычке похлопал себя по карманам, тут же вспомнив, что потерял свой дневник. Может, стоило сделать небольшую остановку по дороге домой и купить блокнот на спиральке, чтобы заменить пропажу. Я вынужден был смириться с тем, что его больше нет. Еще одна часть моего прошлого, которую я утратил.

Попрощавшись с Эмили и остальными, я толкнул входную дверь кофейни и вышел в холодный погожий февральский день. Если память мне не изменяла, то на углу был магазин, буквально в паре шагов от кофейни, в противоположной стороне от станции метро. Может, там я смогу найти то, что мне нужно. Я развернулся на сто восемьдесят градусов, намереваясь отыскать его, и со всего маху налетел на кого-то, чье плотное шерстяное пальто мягко коснулось моей щеки.

— О, боже. Прошу прощения… — начал я, прежде чем глянуть на незнакомца, которым оказался Эйден и от неожиданности выпалил: — Что ты здесь делаешь?

На его красивом лице расползлась улыбка, но в ней улавливался намек на неуверенность, которой я уж точно не ожидал заметить. Он всегда казался необычайно уверенным в себе человеком.

— На самом деле, я хотел поговорить с тобой минутку. Ты не против прогуляться со мной?

Беспокойство свело спазмом все внутренности, когда я задумался об истинных мотивах его приглашения. Он собирался пригласить меня на свидание? Хотел узнать, где я живу? Должно быть, мое секундное колебание не укрылось от него, потому что он отступил, сделав шаг назад, и сжал руки в перчатках перед собой, как будто пытался заверить, что не собирается ко мне прикасаться.

Улыбка Эйдена стала мягче.

— Эш, всего несколько минут, пожалуйста. Видишь тот маленький городской парк через дорогу? Я просто подумал, что мы могли бы пойти туда, чтобы не стоять на оживленном тротуаре.

Я кивнул и последовал за ним на небольшую открытую парковую площадку, что была покрыта грязными остатками снега, на котором лежали изломанные тени голых ветвей деревьев, дрожащие в слабом зимнем солнечном свете. Как только мы миновали улицу и прошли через железные ворота, шум большого города слегка затих. Воркующие голуби обыскивали обледенелую землю возле мусорной урны, а пожилая пара стояла в ожидании пока их собаки сделают свое дело на участке, покрытом пучками мертвой травы.

Эйден выглядел так, будто собирается что-то сказать, но звуковой сигнал на моем телефоне перебил его, и я быстро полез в карман в поисках своих таблеток. К счастью, они были достаточно маленькими, чтобы проглотить их без воды, хотя я бы, конечно, предпочел с ней.

— От чего они? — поинтересовался Эйден, когда его взгляд остановился на баночке с рецептом в моей руке, но тут же, кажется, спохватился, потому что покачал головой и добавил: — Извини, это не мое дело.

— Все нормально, — произнес я, а затем пояснил, — у меня сердечное заболевание.

Я не был до конца уверен, почему не стал говорить ему всю правду. Может, потому что мне не хотелось, чтобы он смотрел на меня с жалостью или что-то в этом духе.

— Ты в порядке? — он глянул на меня, сузив глаза от беспокойства.

Я кивнул.

— Да, это… это было тяжело какое-то время, но теперь все нормально, — ушел я от прямого ответа.

Слово «тяжело» даже приблизительно не описывало, каково это было для меня на самом деле, но я вдруг осознал, что не хочу цепляться за прошлое. Мне хотелось сосредоточиться на человеке рядом со мной. Человеке, который внезапно притих, что было ему совершенно не свойственно, насколько я его уже знал.

— У меня есть кое-что, что, по-моему, принадлежит тебе, — наконец, заговорил Эйден тихим, низким голосом.

Я с удивлением взглянул на него, но он не встретился со мной взглядом.

— Что это? — спросил я, потому что показалось, что он передумал продолжать.

Когда Эйден посмотрел на меня, черты его лица исказило беспокойство.

— Я не знал, что это твое. Я понятия не имел чей он, но мне следовало сразу же вернуть его, несмотря ни на что… — начал он бормотать, вытащив знакомый красный дневник из внутреннего кармана своего пальто.