Целуй девочек

Она обняла меня и чмокнула в щеку. Я вспомнил, как мы лежали, обнявшись, прошлой ночью. Где это было? И было ли вообще? Я не мог поверить.

– Здравствуйте, Джон Сэмпсон, – сказала Кейт, крепко пожав ему руку. – Мне кое-что известно о вашей с Алексом дружбе с тех пор, как вы познакомились девятилетними мальчиками. За кружкой пива вы могли бы рассказать мне все остальное. Как вам это представляется. – Она улыбнулась. У меня всегда на душе теплело, когда я видел ее улыбку.

– Значит, вы и есть та самая знаменитая Кейт. – Сэмпсон, не отпуская ее руки, смотрел в самую глубь карих глаз. – Я слышал, вы работали в закусочной для водителей грузовиков, чтобы оплатить свое медицинское образование. Или в каком-то еще более сомнительном заведении. А также знаю о втором дане, о черном поясе. – Он расплылся в улыбке и почтительно поклонился.

Кейт улыбнулась Сэмпсону и отвесила ответный поклон.

– Заходите в дом, спасайтесь от надоедливых комаров и жуткой жары. Похоже, Алекс сплетничал у нас за спиной. Мы его за это проучим. Устроим против него заговор.

– Вот это и есть Кейт, – сказал я Сэмпсону, входя вслед за ним. – Как она тебе?

Он оглянулся.

– Ты ей почему-то очень нравишься. Ей нравлюсь даже я, хотя это гораздо более естественно.

Мы сидели в кухне и разговаривали, чувствуя себя легко и свободно, как это обычно бывало в ее присутствии. Мы с Сэмпсоном пили пиво, а Кейт чай со льдом. Было ясно, что Кейт с Сэмпсоном понравились друг другу. А почему бы и нет? Оба независимые, умные, великодушные.

Я поведал ей о прошедшем рабочем дне, о разочаровавшей нас встрече с Раскином и Сайксом, а она рассказала о том, как прошел день в больнице, даже процитировала нам кое-что из своих внеслужебных заметок.

– Похоже, кроме черного пояса, вы еще обладаете превосходной памятью, – сказал Сэмпсон, вскинув от удивления брови. – Не удивительно, что доктор Алекс такого высокого о вас мнения.

– Это правда? – Кейт взглянула на меня. – Мне ты этого никогда не говорил.

– Хочешь верь, хочешь нет, но Кейт не слишком эгоцентрична, – сказал я Сэмпсону. – Удивительное и уникальное заболевание в наше время. А все потому, что она редко смотрит телевизор. Зато много читает.

– Не очень-то вежливо обсуждать друзей в присутствии других, – возмутилась Кейт и шлепнула меня по руке.

Мы еще поговорили немного о деле. О докторе Вике Саксе и его излюбленных играх. О гаремах. О масках. Об «исчезающем» доме. О моей последней версии, к которой подключился доктор Луи Фрид.

– Я тут перед вашим приходом почитывала кое-что, – сообщила Кейт. – Некое эссе о мужских сексуальных порывах, об их природной естественной красоте и силе. Там рассказывается о современных мужчинах, стремящихся отгородиться от матерей, разорвать удушающую космологическую пуповину. Идея состоит в том, что мужчины жаждут свободы для утверждения своего мужского начала, а современное общество постоянно подавляет их. Какие будут комментарии, джентльмены?

– Мужчины останутся мужчинами. – Сэмпсон продемонстрировал крупные белые зубы. – В душе мы все львы и тигры. Космологической пуповины я никогда в глаза не видывал, поэтому от комментариев по этой части эссе воздержусь.

– А ты что думаешь, Алекс? – спросила меня Кейт. – Кто ты, лев или тигр?

– В большинстве мужчин мне всегда определенно кое-что не нравилось, – сказал я. – Мы и в самом деле невероятно подавлены. И от этого монохромны. Не уверены в себе, вечно обороняемся. Рудольф и Сакс довели свое мужское самоутверждение до чрезмерности. Они не желают признавать законы и мораль общества.

– Трам-та-ра-рам, – пробарабанил Сэмпсон, имитируя заставку телевизионного ток-шоу.

– Они считают себя умнее всех, – сказала Кейт. – Во всяком случае Казанова. Он смеется над нами. Он мерзкий сукин сын.

– Вот поэтому я здесь, – обратился к ней Сэмпсон. – Чтобы поймать его, посадить в клетку, запереть, а ключ закинуть на вершину горы. Но в клетку он попадет уже жмуриком.

Время шло, вернее, летело. Уже наступила ночь, и нам пора было уходить. Я пытался уговорить Кейт переночевать в гостинице. Мы уже не раз обсуждали этот вопрос, но ответ был всегда один.

– Благодарю за заботу, но нет, – сказала она, провожая нас на крыльцо. – Я не позволю ему выгнать меня из собственного дома. Этого он не дождется. Пусть попробует сунуться, посмотрим, кто кого.

– Алекс прав насчет гостиницы, – проговорил Сэмпсон тем ласковым тоном, какой приберегал только для близких друзей. – Это настоятельная рекомендация от самых лихих легавых округи.

Кейт отрицательно покачала головой, и я понял, что спорить с ней бесполезно.

– Ничего не случится. Со мной все будет в порядке, обещаю, – проговорила она.

Я не спросил у Кейт разрешения остаться, хотя мне очень этого хотелось. Я не понимал, хочет ли этого она. Все несколько осложнялось присутствием Сэмпсона. Я, конечно, мог бы отдать ему машину, чтобы он отправился восвояси, но было уже половина второго, и нам всем требовался отдых. Наконец мы с Сэмпсоном уехали.