Целуй девочек

Кейт почти теряла сознание. Наркотик, которым он ее попотчевал, не оставлял больше сил на то, чтобы бежать. Он знал, что у нее черный пояс каратэ. Наверное, знал и о том, что она немало времени проводила в тяжелоатлетическом зале.

Она повернулась… и яркий луч фонаря ударил в глаза. Слепящий свет бил прямо в лицо.

Он отвел фонарь, но красные круги в глазах не исчезли. Она заморгала и с трудом смогла различить силуэт высокого мужчины. В нем было больше шести футов роста, он носил длинные волосы.

Она не могла рассмотреть черты лица, лишь видела очертания профиля. Что-то с лицом у него было не так. В чем дело? Что с ним такое?

И тут она заметила пистолет.

– Нет, не надо, – произнесла Кейт. – Пожалуйста… не надо.

– Надо, – прошептал он ласково, почти как любовник. С этими словами он приставил дуло пистолета к сердцу Кейт Мактирнан и спустил курок.

Глава 19

Ранним утром в воскресенье ситуация с делом Казановы только усугубилась. Мне пришлось подбросить Сэмпсона до аэропорта Роли-Дарем-Интернэшнл. Ему предписывалось днем объявиться на службе в Вашингтоне. Надо же кому-то защищать столицу, пока я в отъезде.

Расследование приобретало все больший размах и обрастало нездоровым ажиотажем после того, как был обнаружен труп третьей жертвы. Теперь не только местная полиция и ФБР, но и кое-кто из военных чинов подключился к сбору вещдоков на месте преступления. Сам заместитель директора ФБР Рональд Бернс пожаловал сюда вчера вечером. К чему бы это?

Сэмпсон стиснул меня в своих медвежьих объятиях у контрольного пункта «Америкэн эйрлайнз». Со стороны мы, наверное, смотрелись как парочка полузащитников из команды «Вашингтон Редскинс» после выигрыша суперкубка или после того, как они даже не пробились в чемпионат 1991 года.

– Я понимаю, что для тебя значит Наоми, – прошептал он мне на ухо. – Я знаю, что ты чувствуешь. Если снова потребуюсь, звони.

Мы чмокнули друг друга в щеку, совсем как Мэджик Джонсон и Исайя Томас любили делать перед началом баскетбольных игр. Это вызвало любопытные взгляды с галерки, где толпился народ у арок металлоискателей. Да, мы с Сэмпсоном любим друг друга и не стесняемся это демонстрировать. Нетипично для таких несгибаемых лихих парней, как мы.

– Опасайся Федбюро. Смотри, чтобы местные не всадили тебе нож в спину. Или в грудь. Не нравится мне этот Раскин. Но особенно Сайкс, – продолжал инструктировать меня Сэмпсон. – Ты отыщешь Наоми. Я в тебя верю. Всегда верил. Я так считаю, и никому меня не переубедить.

Гигант наконец ушел, ни разу не оглянувшись.

Я остался на Юге один-одинешенек.

Снова гоняясь за монстрами.

Глава 20

Около часу дня в воскресенье я отправился пешком от гостиницы «Вашингтон-Дьюк» к университетскому городку Дьюка.

Я только что отведал настоящий завтрак по-северокаролински – полтора кофейника горячего, крепкого кофе, кусок очень соленого окорока с сопливой яичницей и томатным соусом, бисквиты, овсяные лепешки. И все это под звуки песенки в стиле кантри: «Придет тот день, когда в надраенных кастрюлях… ты не увидишь больше моего лица».

Я был взвинчен до предела, поэтому прогулка до университета была хорошим успокаивающим средством. Я сам себе ее прописал и сам же выполнял указания врача. То, что я увидел вчера на месте преступления, меня потрясло.

Я хорошо помнил те времена, когда Наоми была маленькой девочкой, а я – ее лучшим другом. Мы хором распевали детские песенки про паучка и шелкопряда. В какой-то степени именно она научила меня уметь дружить с Дженни и Деймоном. Подготовила к роли любящего отца.

В те времена мой братец Аарон таскал с собой Липучку в бар «Капри», что на Третьей улице. Брат делал все, чтобы пьянством вогнать себя в гроб. «Капри» было совсем неподходящим местом для маленькой девочки, но Наоми каким-то образом к этому приспособилась. Еще ребенком она понимала и принимала отца таким, каким он был. Когда они с Аароном заглядывали по дороге ко мне, братец обычно был уже «на взводе», но еще не совсем пьяным. Наоми следила за отцом. В ее присутствии он старался не напиваться. Беда в том, что Липучка не могла состоять при нем неотлучно и уберечь от погибели.

На час дня в воскресенье у меня была назначена встреча с деканом, куратором женских общежитии университета Дьюк. Я подошел к Аллен-Билдинг, неподалеку от Чепел-Драйв. На третьем и четвертом этажах этого здания размещались кабинеты администрации.

Декан оказался высоким, крепкого сложения человеком по имени Браунинг Лоуэлл. Наоми мне много говорила о нем. Она считала его добрым советчиком и хорошим другом. В тот день я встретился с деканом Лоуэллом в его уютном кабинете, сплошь уставленном толстыми старыми книгами. Окна кабинета смотрели через обсаженную магнолиями и вязами Чепел-Драйв на Фью-Куод. Как и все остальное в студгородке, вид из окна радовал глаз. Повсюду постройки в готическом стиле. Настоящий южный Оксфорд.

– Я ваш почитатель, с легкой руки Наоми, – произнес декан Лоуэлл, когда мы поздоровались. Рукопожатие у него было крепким, чего следовало ожидать от человека его телосложения.