Целого Мира Мало

— Увольняешь меня? — затаив дыхание, сиплым голосом спросила девушка. На нее было больно смотреть. В глазах отчаянье, дрожащие губы побелели.

— Ты можешь мне пригодиться в выходные. Если у тебя не будет своих планов, конечно. Я могу найти кого-то еще. Ты подумай.

— Я согласна. — быстро ответила Динара. Она не смотрела на своего мучителя, в голове царил полный хаос. Хотелось завыть в голос и еще…. Ударить его. Прямо по красивой бессердечной физиономии. Она чувствовала, что Влад, не отрываясь смотрит на нее, но ничего не могла поделать с подступившими слезами.

— Ты согласна. — эхом повторил он с неуловимыми нотками в голосе. — Другого я и не ожидал. Ты же понимаешь, что так лучше? Киру необходимо общение со сверстниками, и в «Лагуне» есть другие профессионалы, медики, психологи, логопеды.

— Ты будешь забирать его в девять вечера, как других детей? — не поднимая головы, убитым голосом спросила Динара.

— Да, наверно. — Орлов неуверенно пожал плечами. — Я еще не решил, чем займусь. А для поиска нового поприща деятельности, понадобиться время, много времени и сил.

— Не обязательно отдавать Кирилла на целый день. Я могу забирать его, и заниматься с ним, пока ты не освободишься. — Динара предприняла скромную попытку смягчить приговор.

— Это исключено. — безапелляционно заявил Влад. — Я не хочу, чтобы ты каждый день болталась под ногами. Да и тебе самой будет сложно совмещать и работу, и личную жизнь и мороку с чужим ребенком.

— Что ты такое говоришь. — с укоризной прошептала Дина, подняв на Орлова полные слез глаза. — Какая морока? Кирилл — не чужой ребенок. Мы были неразлучны целый год.

— Я и не разлучаю вас. — Влад нахмурился. Реакция девушки его заметно смущала. — Ты будешь с ним каждый день. И по желанию — в выходные.

— Вика запрещает работу с воспитанниками в выходные дни. — убитым голосом произнесла Дина.

— Не обязательно говорить ей. Эй… — Влад протянул руку, и тронул девушку за плечо. Она резко отпрянула. Во влажных потемневших от боли глазах мелькнула ярость. — Не принимай все так близко к сердцу. Это жизнь, Дин.

— Не говори со мной так. — повысив тон, гневно проговорила Измайлова. — Я не маленькая девочка, нуждающаяся в твоих наставлениях или жалости. Ты прекрасно знаешь, что нет никакой необходимости отправлять Кира в сад. Я справляюсь за всех профессионалов «Лагуны». Мы гуляем, общаемся с другими детьми, проходим медицинское обследования и занимаемся больше, чем самый преданный делу воспитатель «Лагуны» со своими воспитанниками. Именно я вытянула ребенка из состояния полной отрешенности и равнодушия к окружающему миру. Я научила его выражать чувства и эмоции, смеяться и радоваться каждому новому дню. Я сделал твоего сына счастливым, всесторонне развитым и веселым ребенком. В то время, как ты пил и развлекался то с одной бабой, то с другой. И сейчас ты отправляешь его в садик, но не потому что действуешь в интресах сына, а пытаешься досадить мне.

— Бред. Зачем мне это делать? — рявкнул Орлов. Динара вскочила на ноги, и стремительно подошла к нему, вальяжно развалившемуся в кресле. Оперевшись обеими руками в подлокотники кресла, она наклонилась вперед и посмотрела прямо в невозмутимое лицо Влада.

— А потому что ты тупая мстительная скотина, которая получает садистское удовольствие, мучая других людей. — тщательно выговаривая каждое слово, пояснила Динара. Глаза ее сверкали праведным возмущением, и в улыбке Орлова (он еще смел смеяться над ней) промелькнуло удивление.

— Очень познавательно, Дин. А я думал, что ты питаешь ко мне более теплые чувства. — иронично бросил он.

— А я и питаю. Очень теплые. Жгучие, можно сказать. Испепеляющая ненависть. Знаком с такими чувствами?

Влад словно не замечал, что девушка находится на грани, и специально испытывал ее терпение. Лениво улыбнувшись, он дотронулся кончиками пальцев до ее подбородка.

— Увы, милая, я не способен на такие сильные эмоции.

— Не называя меня, милой. Ты — просто поддонок. Во ты кто. — резко отбросив его руку, почти прокричала Дина. Если бы в соседней комнате не спал ребенок, она бы не ограничилась словами. Руки чесались от желания размазать улыбку самодовольного красавчика по его лицу.

— Злость лучше, чем равнодушие. — лаконично заметил Влад, больше не предпринимая попыток дотронуться до разгневанной фурии и просто наслаждался плодами своих усилий. — Это хорошо, что ты не заливала слезами подушку весь последний месяц, а практиковалась в умении презирать и ненавидеть меня, а заодно устраивала личную жизнь. — он снова, скривившись, посмотрел на букет и легким движением сбросил вазу на пол.

Дина выпрямилась, изумленно уставившись на разливающуюся по паласу воду из опрокинутой вазы и рассыпавшиеся лепестки роз. Нового приступа ярости не последовало. Поступок Орлова неожиданно охладил ее, вернул ясность мысли. Какой смысл пытаться доказать свою правоту бесчувственному чурбану.