Целительница

Так бы ехать да ехать… Шелест шин, встречные огни, капли дождя… скорее морось, чем настоящая непогода.

В термосе чай. Во фляжке коньяк. В пакете пирожки…

Реваз, вцепившись в руль так, что если отдирать, то вместе с пальцами, скрежетал зубами. Обещание не вмешиваться он выполнял, но ведь это не мешало переживать все сказанное вместе с Алией.

В истории Реваза это была не первая любовь, но у мужчин такое случается: уже не своя, но от этого только острее.

А она не узнала. Да и не могла. Не для того они «сгорели» в поместье, чтобы светить своими лицами перед знакомыми.

— Вы ведь в Ставрополь ехали не просто так? — Игнат шевельнулся, меняя положение тела.

Разговор был сложным, чтобы Алия вновь не сорвалась, приходилось контролировать ситуацию.

— К тете, — опустила она фляжку. — Софико сразу сказала: приезжай, в обиду не дадим. У них четверо сыновей и ни одной дочки. Ее муж Дашу полюбил, как свою.

— Второй женой? — все-таки подал голос Реваз. Получилось хрипло и грубо.

Вот только Алия вроде и не заметила. Неожиданно улыбнулась и качнула головой.

— Нет, замуж больше не пойду. Все для дочки. Да и не позовет он, тетушка обещала, что даже за разговор о второй жене лишит самого дорогого. А она слово держит.

Заметив, как обмяк Реваз, Игнат мысленно хмыкнул.

Легенд о Ревазе и Андрее на той войне не слагали. За их головы просто назначали награды. И вот этот хладнокровный убийца, не раз ходивший на ту сторону границы, сидел сейчас и млел. Млел от намека на надежду.

Впрочем, Игнат его понимал. То была надежда на счастье. А даже для них, прошедших через кровь и смерть, это дорогого стоило.

Но это так, философствование.

— Вы уверены, что тетушка не поступит с вами так же, как брат? — понимая, что режет по живому, жестко спросил Игнат.

Алия дернулась… Посмотрела на него, не веря, что сказал такое. Но тут же вновь улыбнулась:

— Они — Багратионы. Им Бахтеяровы не указ.

Игнат бросил вопросительный взгляд на Реваза, тот кивнул, подтверждая.

— Ну, если так… — Игнат достал магофон, протянул Алие. — Звоните. Договаривайтесь о встрече.

Судя по тому, с каким изумлением посмотрела на него Алия, она лишь теперь до конца поверила, что попала к друзьям.

Встреча состоялась в десяти километрах от Ставрополя, в отстойнике для фур. Четыре машины стояли на самой площадке, две перекрыли дорогу, стоило их внедорожнику свернуть с трассы.

Остановились они метрах в десяти от лимузина с княжеским гербом на дверях.

Переглянувшись с Ревазом — муж тетушки Алии наследником не был, так что подобного приема не ожидали, Игнат покинул машину. Открыл заднюю дверь, помог выйти Алие. Затем аккуратно, стараясь не потревожить, взял на руки девочку.

Та недовольно засопела, но не проснулась, лишь, поворочавшись, уткнулась носом ему в руку.

Прямо как Сашка, когда была маленькой.

От воспоминания о дочери его на миг повело. И не важно, что присматривал за ней Андрей, которому он полностью доверял. Была в ощущениях пусть и не тревога, но напряжение, наводившее на всякие нехорошие мысли.

И хотя причин для этого не было — ни Трубецкой, ни Андрей в своих письмах не упоминали о проблемах, — мысли все равно возвращались.

Да и могло ли быть иначе?! Он — отец. Для него Сашка всегда будет маленькой.

— Софико…

Он не отвлекся — видел все, что происходило вокруг, так что вышедших из лимузина мужчину и женщину лет сорока не пропустил. Только оборачиваться не стал, давая возможность Алие окончательно прояснить их статус. Разговор разговором, но кровь у горских народов горячая. При желании кровника можно и на ровном месте найти.

Общение не затянулось. Женщина осталась у лимузина — стояла, прижав Алию к себе, мужчина направился к нему.

Одет в костюм — такие шили только на заказ, но двигался так, что сомнений в том, что за спиной у этого типа собственное кладбище, не оставалось.

Да и с возрастом Игнат практически не ошибся — не сорок, сорок два, как и ему. А вот с ситуацией…

Во время Персидского конфликта Ираклий, которого он узнал с первого же мгновения, служил в том же полку. Правда, не под своей фамилией, что в то время было не редкостью. Погибнуть в бою — одно, оказаться в плену ради выкупа — другое.

— Я возьму? — подошел он вплотную.

Отвечать Игнат не стал, развернулся, чтобы взять девочку было удобнее…

— И что молчишь? — Устроив ребенка на руках, Ираклий сдвинулся, чтобы оказаться напротив.

Их взгляды встретились. Узнать Игната Ираклий не мог, да и «пробить» за такое короткое время тоже. Но внутри все равно защемило. Не из-за опасения, а от обиды, что встретились вот так.

И не важно, что не дружили. Воевали вместе. Лично для Игната это много значило.

— В машине их вещи, — глухо, чтобы трудно было узнать по голосу, произнес он. — Прикажите забрать.

Ираклий ухмыльнулся, качнул головой. Узнал не узнал… Когда в архиве такое прошлое, как у них, обычная логика уже не действовала.

— Номер сохрани, — отойдя на пару шагов, остановился Ираклий. — Звони, если понадобится помощь.

Игнат только кивнул. И не важно, что Ираклий не увидел.

В таких ситуациях, как эта, главное произносилось без слов.

* * *