– Да, – ответил Адмус. – На полчаса можно оставить ямы. Никуда они не денутся. И от докторов тоже…
– А как насчет американца? – перебил его загорелый атлет. – Он…
– Его вообще можно не охранять, – засмеялся Рикардо. – Это настоящий мужчина, – с уважением добавил он. – Не уйдет, потому что знает: докторам из России головы отрежут.
– Я бы наплевал на всех баб сразу, – усмехнулся атлет. – А он действительно…
– Слушай, Генри, – засмеялся Рикардо, – он умеет отвечать за свои поступки. Ведь он их сюда пригласил. И благодаря этому они сейчас у нас. Поэтому он и делает все, чтоб женщины остались живы.
– Дурак! – махнул рукой Генри. – Например, я бы…
– Никому не известно, как бы ты повел себя в подобной ситуации, – перебил его Адмус. – И хватит разговоров на эту тему. Через полтора часа собираемся. – Он бросил взгляд в сторону арабов.
– Подождите, черномазые, – процедил Рикардо, – я с вас за все спрошу.
– Черт возьми! – Бетси отключила спутниковый телефон. – Куда же делся папа? Когда ты нужен, тебя не найдешь.
Высокий солидный мужчина лет шестидесяти вышел из машины и неторопливо направился к подъезду банка. Двое крепких молодых людей шли по бокам. Рослый мужчина средних лет остался за рулем.
В переулке у выезда на основную дорогу стоял мощный мотоцикл. За рулем сидел человек в кожаном костюме и мотоциклетном шлеме с закрытым темным стеклом лицом. Мотоцикл тихо урчал. Стоявший у угла второй, одетый точно так же, бросив сигарету, потушил ее подошвой, быстро подошел к мотоциклу и сел на заднее сиденье. Мотоцикл рванулся с места.
«Мерседес» медленно тронулся. Солидный мужчина находился сзади. Один из телохранителей сидел слева от него, рядом с водителем – второй. Мотоцикл, набирая скорость, начал обгонять машину. Сидевший сзади мотоциклиста что-то бросил в открытое окно машины. Мотоцикл сразу рванулся вперед. На заднем сиденье «мерса» грохнул короткий взрыв. И тут же эхом отозвался взрыв мотоцикла.
– Все, – кивнул узкоглазый, средних лет мужчина, сидевший у окна небольшого бара. Он допил сок и, поднявшись, положил на столик евро и вышел. Посмотрел на кричавших людей, окруживших горевшую, развороченную взрывом машину и два окровавленных трупа мотоциклистов, и быстро пошел в другую сторону. Сел в двухместную спортивную машину.
– Так-так, – прищурившись, покачал головой сидевший в большом кожаном кресле Черный Имам. – Значит, Хасан ибн Вахит все еще на что-то надеется? Ну что ж, он уже осмелился прислать своих шакалов. Саид, – сказал он коренастому бородатому арабу, – пора прекратить жизненный путь этого шакала. Да простит меня Аллах. – Он огладил бороду. – Я не хочу проливать кровь мусульманина, но у меня просто нет выхода, всемогущий, – пробормотал Имам.
Коренастый, поднявшись с колен, так и вышел, согнувшись в глубоком поклоне.
– Значит, пока ничего не известно? – недовольно проговорил полный лысый араб в мусульманской одежде. – А ведь они уже должны были сообщить результат беседы. Почему молчат?
– Хасан, – тихо сказал европеец в белых шортах, – надо было послать туда группу…
– Ты мыслишь по-европейски, – перебил его мусульманин. – Что бы это дало? Половину наших людей там перебили бы, а остальных усадили в ямы и заставили бы работать. Прежде чем начать добычу алмазов, надо снять десятиметровый слой грунта. И то попадают будущие добытчики алмазов не всегда точно. Если в этом подготовительном процессе задействована техника, представь, какие убытки несут начавшие работу. Поэтому почти все частники предпочитают каторжный труд. В основном работают захваченные в плен люди. Или, если точнее, рабы. Конечно, имеется определенный процент вольнонаемных рабочих из ближайших племен или населенных пунктов за одежду, еду и очень низкую плату, но они довольны и этим. Но почему молчат?…
– Я думаю, их убили, – спокойно ответил европеец.
– Я тоже так думаю, – кивнул Хасан. – И что теперь делать? Сообщать об этом бен Ладену мне кажется неразумным. Я не против борьбы, которую мы ведем с неверными, и делаю для этого все. Но бен Ладен неуязвим для спецслужб, тогда как многие его сторонники становятся их добычей. Таких потом делают героями и слагают легенды, как о непокорных борцах за Аллаха, принявших мученическую смерть от кафиров. Однако я хочу познать райские наслаждения на земле, – усмехнулся он. – Этого желает и эль Матеша. Но договориться с ним не удается. Хотя попробовать еще раз стоит. Как думаешь ты, Марк?
– Я бы на вашем месте попытался. В конце концов Черный Имам поверил, что вы все можете рассказать бен Ладену. Надо попробовать договориться. Правда, вы послали к дикарям двоих, и их убили. Хотя это в принципе и хорошо. Ваши люди просто пытались помочь, а их убили. Но вы не в обиде. Дикари есть дикари, и чего от них можно ожидать? Разрешите мне, Хасан ибн Вахит, попробовать договориться с Черным Имамом. В конце концов, я несколько раз успешно выполнял его поручения, и он доверяет мне.