Цель обманывает средства

— Думаю, ты не совсем права, Агата, — нарушил его наконец Дима. — В эту передрягу вас втравил я, и вы вправе знать, с кем имеете дело.

История вышла короткой. Никаких эмоций, никаких попыток оправдаться. Впрочем, с точки зрения Агаты, оправдываться Деснице было особо не в чем.

Отпрыск влиятельных родителей, академия юстиции, служба помощника военного прокурора. Женитьба на работающей следователем однокурснице, быстрая и до поры до времени гладкая карьера. Потом — надзор за проведением расследования действий внутренних войск при подавлении бунта на одном из каторжных рудников. Тогда Диме приказали развалить следствие, и он это сделал. Сделал, хотя все в нем восставало против выполнения приказа. Вернувшись из командировки, он начал пить. Жена сделала вид, что ничего не замечает, и он был благодарен ей за это.

Некоторое время спустя в прессе поднялся немалый шум по поводу разгрома, учиненного «Черными единорогами» на одной из баз наркоторговцев. Общественность, с чьей-то невидимой подачи твердо уверенная в том, что упомянутые торговцы суть агнцы белые и пушистые, остервенело требовала крови. На сей раз приказ был противоположным: дело должно быть во что бы то ни стало передано в суд, виновные уже назначены. Разобравшийся на месте в происходящем Десница подал рапорт о том, что повода для доведения дела до суда не видит в силу отсутствия превышения полномочий, инкриминируемого подразделению «Единорогов», принимавшему участие в зачистке. Надзор за ходом следствия передали его коллеге, суд состоялся, представшие перед ним бойцы были признаны виновными, и Дима запил уже всерьез.

Его отправили в отпуск, проветриться и прийти в себя. И вот тут-то в небольшом баре на горнолыжном курорте он увидел человека, проходящего по ориентировкам как объект, подлежащий немедленному уничтожению. Молниеносно проведенная проверка не оставила места для сомнений. Десница, который в тот момент был абсолютно трезв, но зол как собака, решил не обращаться за помощью и сделать все самостоятельно. Отработать чисто не удалось — за компанию с объектом на тот свет отправились еще три человека. И если одного (телохранителя) было не жалко, то парень, обслуживающий подъемник, и оказавшийся не в том месте не в то время лыжник под раздачу попали совершенно случайно. Поймать Диму не поймали — еще чего не хватало! — и домой он вернулся вполне благополучно, но пришедшая со службы жена застала его мало того, что пьяным, так еще и под кайфом. А через пару дней Десницу предельно аккуратно изъяли прямо из сквера, где он, вполне благостный после принятой дозы, пытался накормить голубей сосиской из хот-дога.

— Это Юлька. Я ей рассказал, а она… у нее, оказывается, целое досье на меня было. И она его выложила на стол перед моим батюшкой. Тот сразу сообразил, что если меня малость не приструнить, то дело кончится хорошо, если только тюрягой. А как ты меня приструнишь, мне тридцатник с хвостом, сам себе зверь невиданной красы… в общем, психокоррекция, чтобы не свихнулся окончательно. Из прокуратуры меня «ушли», тут бы мне и спиться, да встретил как-то раз парня из той группы «Единорогов», которую не хотел тогда позволить засудить. Их же не всех посадили, что-то я все-таки сумел, и он меня вспомнил. Слово за слово, чем-то по столу… так я к ним и прибился. А с Юлькой развелся сразу же, как из клиники вышел. Так и не простил. Она ведь тогда даже не попыталась со мной поговорить, просто добавила информацию в досье и пустила его в ход. Умом я понимаю, что разговоры были совершенно бесполезны, так то ж умом, а сердцу не прикажешь. Предательство — всегда предательство, хоть десять раз на пользу пошло.

Часть вторая ИНЦИДЕНТ НА СТАТУСЕ

Глава 1 ИСПОРЧЕННЫЙ ОТПУСК

Примерно за месяц до выхода «Sunset Beast» на орбиту Статуса Яна Дорощенкова, старший лейтенант Главного Разведывательного Управления Генерального Штаба Вооруженных Сил Российской Империи, пребывала в отвратительном расположении духа, и было отчего.

Судите сами: утро субботы, хочется поспать и никуда не бежать. В голове еще шумят остатки вина, выпитого накануне. Солнечный свет лениво продирается сквозь плотные шторы, чуть нагревая наволочку. И, казалось бы, никто не в силах победить эту утреннюю негу…

А вот те фиг, говорит реальность. И сквозь безмятежность этого утра прорывается вопль коммуникатора, сообщающий тебе голосом «любимого» начальства, что пора вскакивать, искать этот чертов прибор, включаться в канал связи… Яне ужасно хотелось высказать упомянутому начальству все, чего оно заслуживает в связи с ранней побудкой. Увы, это уж точно вышло бы за четко очерченные полковником Шевриным рамки допустимой фамильярности, поэтому она просто встала с постели, дошлепала до комода, на который с вечера забросила коммуникатор, и ответила на вызов.