Цейтнот (том II)

На сопровождение нашей автоколонны выдвинулись оба колёсных танка и броневик из личного резерва Баюна, и поначалу я решил, будто закинут нас непосредственно на линию боевого соприкосновения, но нет — когда после не столь уж и продолжительного петляния по узеньким улочкам исторического центра города мы на полной скорости пересекли широченный Дворцовый проспект и укрылись от возможного обстрела за зданием «Пассажа», до позиций монархистов оставалось никак не меньше километра. И нельзя сказать, будто там шла такая уж активная перестрелка — артиллерийская канонада доносилась исключительно с северо-восточного направления, а здесь разве что винтовки изредка похлопывали, даже пулемёты пока что молчали.

Усыпляют внимание противника демонстративным бездействием?

Но гадать о мотивах командования было некогда, в загнанных в глухой двор автобусах нас держать не стали и сразу направили к служебному входу магазина. Бойцы в прыжковых комбинезонах оказались навьючены почище верблюдов, помимо личного оружия они волокли на себе ранцы и неподъёмные на вид вещмешки. Банальных трёхлинеек ни у кого при себе не оказалось — одни только автоматы и пистолеты-пулемёты; я резонно заподозрил, что подкрепление нам пришло от особого дивизиона ОНКОР. С учётом нескольких ручных пулемётов и двух расчётов противотанковых ружей огневой мощью они обладали весьма и весьма немалой, ещё и все до одного были операторами.

И это при том, что самые боеспособные подразделения до сегодняшнего дня направлялись исключительно на северо-восточное направление! Вот будет монархистам сюрприз так сюрприз!

В «Пассаже» у меня и вовсе едва глаза не разбежались. В самый первый момент решил, будто там остановился табор, поскольку весь фешенебельный магазин оказался забит людьми в штатском, которые явились в него отнюдь не за покупками. Кто-то лежал на притащенных невесть откуда матрацах, кто-то сидел на тюках с вещами, одни курили, отстранённо наблюдая за соседями, другие пытались хоть как-то обустроить свой быт, читали книги и газеты, играли в карты и ужинали. И ужинали не всухомятку, а черпая ложками суп из стандартных армейских котелков.

Беженцы? Как бы не так!

Уж не знаю, какую технику маскировки энергетических возмущений пустили в ход здешние организаторы, но на улице я не уловил ровным счётом никаких искажений, а только вошёл внутрь и ровно в переполненном студентами вестибюле главного корпуса РИИФС очутился!

Операторы! Всё это были операторы!

Ну или почти — от совокупности энергетических аномалий у меня даже голова кругом пошла, ясновидение спасовало, вычленить с его помощью из толпы отдельную личность не вышло бы, даже возникни вдруг такое странное желание.

Бойцы в прыжковых комбинезонах сразу поднялись на второй этаж, а вот прибывшие с нами люди в штатском скооперировались с вохровцами и начали разбивать здешних обитателей на группы в соответствии с заранее составленными списками.

— Альберт Павлович! — позвал Иван Богомол и сунул бывшему наставнику несколько заполненных машинописным текстом листов. — С вас вступительный инструктаж, а я о совещании пока узнаю.

Он взбежал на второй этаж, тогда привлёк к себе внимание куратора и я.

— Альберт Павлович! — потянул я его за рукав. — А на улицу выйти можно?

— Туалеты работают, — неверно расценил мой порыв куратор, точнее это я так решил, сам-то он перехватил мой недоумённый взгляд и вздохнул: — Да шучу я, шучу! Зачем тебе?

Я немного помялся, потом плюнул на опасение показаться смешным и пояснил:

— Нас монархисты на углу соседнего дома прихватили — пока отбивались, я портфель потерял. Мне бы поискать.

— На кой чёрт он тебе сдался?

— Дорог как память.

— Да ну?

Я кивнул и, памятуя о шести парах шёлковых чулок, пояснил:

— Там покупки остались. Недешёвые.

Альберт Павлович покачал головой.

— Не в моих принципах озвучивать очевидные вещи, но шансы найти его стремятся к нулю, а риск словить шальную пулю, напротив, будет расти с каждой дополнительной минутой поисков. И это я уже молчу о том, что никого из здания до выхода на операцию попросту не выпустят.

Куратор был кругом прав, я подавил обречённый вздох и кивнул.

— Понял.

— Ну что-то ты совсем скис! — покачал головой Альберт Павлович, после вытянул из внутреннего кармана пачку пятидесятирублёвых банкнот, разделил её на две примерно равные части и протянул одну мне. — Держи!

Я во все глаза уставился на деньги и не взял их, только фыркнул:

— Зачем ещё? Не нужно!

— Ещё как нужно! — заявил в ответ Альберт Павлович и всучил-таки отнюдь не тонкую стопку купюр. — Отчитываться не придётся, предоставь это мне. Считай материальной помощью.

— Как так?

— А вот так! Сам посуди — тебе ещё в Новинск как-то возвращаться, а в таком виде ни в самолёт, ни в поезд не пустят. Только если армейским бортом, а с этим пока всё сложно.

Лично я никуда возвращаться не собирался, но сказал о другом:

— А толку сейчас от денег? Не купишь ничего! Все магазины закрыты!

— Петя, о чём ты? — Куратор повёл рукой. — Ты уже в магазине!

Я не удержался и фыркнул.

— Вы серьёзно?