Цейтнот (том II)

Чай к этому времени давно закончился, а от вафель остались лишь крошки, и я поднялся с диванчика, перешёл к висевшему на стене зеркалу. Увиденное не порадовало. В том, что костюму и сорочке место на помойке, отдавал себе отчёт и прежде, но вот касательно перебитого носа ещё питал какие-то иллюзии. Увы! Удар локтем пришёлся точно в переносицу и помимо отёка я заполучил пару замечательных синяков под глазами.

Ими бы прямо сейчас заняться, да только едва ли сумею сосуды в порядок привести, поскольку с концентрацией внимания полный швах, а одна лишь техника алхимической печи уже точно не поможет.

Впрочем, почему бы и нет? Хоть внутреннюю энергетику худо-бедно в порядок приведу, а то как-то совсем уж нехорошо на меня работа с Горским повлияла. Вроде и ответного воздействия не улавливал, но гармонию источника-девять теперь почти не ощущаю вовсе.

Сконцентрировать остатки потенциала в единый до предела уплотнённый сгусток получилось далеко не сразу, но справился и начал пережигать сверхсилу, а заодно стал избавляться от девиаций, пытаясь привести внутреннюю энергетику если и не к идеалу, то к некоему равновесному состоянию.

Полицейский в штатском пошелестел страницами блокнота и вдруг спросил:

— Пётр, а вы на какой ниве подвизаетесь, если не секрет?

— Студент я.

Ответ моего собеседника не удивил, но и не удовлетворил.

— И только? — уточнил он с нескрываемым сомнением.

— Ещё старшина ОНКОР. В охране института контракт отрабатываю.

— Ах вот оно что! — понимающе протянул полицейский. — А вот мне ещё немного непонятно, откуда взялись те материалы по опознанию тел…

Подобного вопроса я ждал изначально, поэтому спокойно сказал:

— Альберт Павлович предоставил.

— Но как-то же вы должны были объяснить их наличие монархистам?

Я кивнул.

— Должен был и объяснил. И, надо понимать, Альберт Павлович просил не касаться этой темы, так?

Вот в этом я был уверен на все сто — неспроста же майор ни о чём таком не спросил, да и полицейский вспомнил о столь существенном аспекте моего задания лишь сейчас. Тип в штатском улыбнулся, достал портсигар и предложил мне угощаться, а после отказа выудил папиросу и закурил. Так и дымил молча до самого возвращения майора, а тот сразу расстелил на столе карту города, пестревшую многочисленными отметками, и подозвал меня.

— Покажи, как вы ехали!

Я отыскал на карте «Асторию» и провёл пальцем от неё и вплоть до злополучного моста.

— А дальше? — уточнил полицейский. — Дальше куда?

— К императорским конюшням, — припомнил я и сдвинул палец вправо к строениям, опоясывавшим по периметру сразу несколько кварталов. — Это ведь они?

— Они, — подтвердил майор.

— Потом собирались переправиться через реку и миновать какой-то сквер. Больше ничего не знаю.

— Миновать сквер? — уточнил полицейский, деликатно отодвинул меня в сторону и присмотрелся к карте, повёл по ней карандашом, после чего резким движением очертил один из особняков. — Сто к одному, сюда ехали.

Майор присмотрелся к аккуратному кружочку и уточнил:

— И кто же там у нас квартирует?

— Айлийское посольство, разумеется. Или ещё остаются сомнения, кто именно заварил всю эту кашу?

Не знаю, как майору, а мне и в голову не пришло в этой версии усомниться. Все кусочки мозаики разом в единое целое сложились. Кузина Джейн и устранение операторов из охраны великого князя, связь эмигрантских кругов с разведкой Айлы и заблаговременное формирование добровольческого корпуса, интервенция и раскол в преподавательском составе Общества изучения сверхэнергии.

И что теперь? Спустим всё на тормозах, ограничившись дипломатическими нотами, или дадим зарвавшимся джентльменам по зубам?

И сможем ли дать? Вытянем ли войну сразу на нескольких фронтах?

А?

Часть вторая. Глава 3

Глава 3

Дожидаться рассвета остались в больнице.

Из кабинета главврача меня попросили, там расположились штаб-офицеры из свиты Баюна.Спали они или совещались — не знаю; в приёмной обер-офицеры занимались и тем, и другим, а ещё пытались связаться с кем-то по телефону, курили, беспрестанно выходили в коридор и возвращались обратно. Это поначалу, а дальше уже даже не скажу, поскольку заснул я почти сразу, как только постелил на пол рядом с радиатором батареи пальто, улёгся на него и закрыл глаза.

Утром растолкал Альберт Павлович.

— Петя, подъём! — потряс он меня за плечо. — Ехать пора!

Я не без труда продрал опухшие глаза и уселся на пальто, потом спросил:

— Теперь куда?

Но куратор общаться оказался не расположен, он протянул руку и помог встать.

— Давай, давай!

И кабинет главврача, и приёмная пустовали, но в воздухе до сих пор витал табачный дым, а в дверном проёме мелькнула синяя шинель вохровца. Это, конечно, ещё не свидетельствовало о том, что нам предстояло присоединиться к свите Баюна, но впечатление у меня сложилось именно такое. Пусть и говорят, будто лошадей на переправе не меняют, но Альберт Павлович определённо держал нос по ветру и сотрудничеству с республиканским комиссариатом предпочёл работу с главой столичного отделения РСДП.

Или же — на него?