Цейтнот (том II)

По моему скромному убеждению, нарваться на неприятности мы могли решительно где угодно, но Василь ориентировался в этом районе несравненно лучше моего, и я решил положиться на его мнение. Повернул, повернул, повернул и выехал к перегородившему проезжую часть пассажирскому автобусу с намалёванной вдоль борта на скорую руку белой полосой.

— Внимание! — предупредил я всех, пытаясь разглядеть в свой лючок хоть какие-то детали.

Что самое поганое — улица была узенькой, а стрелки наверняка разместились на верхних этажах домов. Вырваться отсюда даже на броне будет совсем не просто. У нас всё же не танк, сверху и вовсе едва ли не жесть…

— Готовьтесь! — распорядился я и сбросил скорость, покатил к автобусу медленно-медленно, а метрах в пяти от него и вовсе остановился. Тогда требовательно посигналил клаксоном, после чего приоткрыл дверцу и гаркнул: — Освободите проезд! Живо!

Из окна выглянул полицейский в форме, сразу же укрылся за простенком и крикнул:

— Пароль!

— Орион! — ответил я без малейшей заминки, хоть внутри всё так и сжалось. — Живее давайте!

У наших пленных было достаточно времени сговориться и скормить мне неправильный пароль, но пронесло. Полицейский бросил прятаться и спросил:

— Вы куда?

— На Якорку!

— На кой чёрт?

— Приказали!

Короткая перебранка завершилась упоминанием фамилий нескольких полицейских чинов, и сразу после этого какой-то мужик в штатском с белой нарукавной повязкой метнулся к автобусу, завёл его несколькими резкими поворотами ручки и загнал в переулок, освободив нам проезд.

Я захлопнул дверцу и спешно утопил педаль газа. Погнали!

И вот ведь какое дело — вроде и пары минут не препирались, а взмок, будто марш-бросок пробежал. По щекам так и катил пот, волосы под шлемом слиплись, ещё и поджилки трясутся; не из-за страха, исключительно в силу нервного перенапряжения. Остальные — не лучше. А ещё дело делать, и как там всё обернётся, одному только богу известно.

Обстреляли нас сразу после поворота на тянувшуюся вдоль канала набережную. Только из-за дома вывернули — и немедленно по броне застучали пули да так лихо, что отвечавшему за правый борт Антону даже пришлось ставить кинетический экран. Незримое и не слишком-то насыщенное энергией полотнище прикрыло собой почти весь броневик, удары не прекратились, но заметно ослабли, а потом мы под рёв движка проскочили опасное место и унеслись прочь.

— Не убирай щит! — рявкнул я, с немалым трудом удержав под контролем броневик, который начало мотать из стороны в сторону на занесённой снегом дороге. — Работай с ним! Усиливай!

Вроде бы Антон даже послушался. Проконтролировать это возможности не было, всё моё внимание сосредоточилось на проезжей части. Ну а как иначе? Если вылетим с набережной, никакой лёд не удержит, камнем под воду уйдём. Совершенно ненужное осложнение…

— Подъезжаем! — гаркнул Василь. — И гляди: через этот переулок к нашим прорываться будем!

Я сбросил скорость и подался вперёд, пытаясь через водительский лючок оценить диспозицию, после крикнул:

— Маша, Антон, входите в резонанс и набирайте потенциал! Прямо сейчас! Только ждите приказа, без команды не дёргайтесь!

— Уверен? — засомневался Василь.

— Да! — рявкнул я. — И не спорьте даже, это мой хлеб!

Спорить никто и не стал. Маша вошла в резонанс спокойно и чисто, породив минимальное количество помех, а вот Антон столь отточенной техникой похвастаться не мог, он ещё и сопел напряжённо секунд пять, прежде чем погрузиться в транс. Перед тем сипло выдохнул:

— А щит?

— Отпускай! — разрешил я.

От порождённых бывшим сослуживцем искажений меня так и передёрнуло, но это были совершеннейшие мелочи на фоне всего остального, поскольку та самая диспозиция оказалась откровенно хреновой в силу подавляющего превосходства противника.

Якорная площадь выходила непосредственно к набережной канала, выстроенные вдоль того здания на этом берегу расступались, оставляя широченный проезд. Дальний от нас дом полыхал, ближний лишился кровли, в остальном же от огня со стороны комиссариата особо не пострадал. Укрывавшийся за ним пушечный трёхосный бронеавтомобиль время от времени выдвигался вперёд, а стоило только орудию в его башне выстрелить, тут же закатывался обратно. Ещё один такой броневик занял позицию на противоположной стороне проезда, а третий замер поперёк моста с оплавленной дырой в борту и несильно чадил.

С другого берега бронетехнику поддерживали огнём два автоматических зенитных орудия, в домах там обустроили пулемётные гнёзда, в их окнах то и дело расцветали и уносились вдаль росчерками трассеров длинные хвосты дульных вспышек. Сейчас, когда поутих рык движка, стали слышны разрывы прилетавших откуда-то из соседнего квартала мин, а когда над нами промелькнули крылатые силуэты аэропланов, на площади долбануло и того сильнее.