Цейтнот. Том I

Припомнились слова Альберта Павловича о наличии неких личных причин для неприязни к заведующему лабораторией, но отношения куратора с Лизаветой тайной для меня не являлись, и мысли сами собой перескочили на возможные последствия отправки за океан фальшивых образцов сверхбактерий.

Неужто стоило городить весь этот огород исключительно из желания ввести в заблуждение иностранных исследователей? Неужели так сложно будет выявить подтасовку? Вопросы, сплошные вопросы.

Телефон задребезжал уже в четвёртом часу. К этому времени горничная успела прибраться и покинула номер, я поднял трубку, не опасаясь чужих ушей.

— Линь у аппарата!

Звонила Юлия Сергеевна, и звонила она, судя по треску помех в динамике, из города, но вот встретиться с дядей предложила в ресторане «Астории», что меня всецело устроило.

— В пять? Буду, — коротко сказал я, о предложении же прогуляться куда-нибудь вечером напоминать не стал. Ни к чему это. Найду, чем последний вечер в столице занять.

Остававшиеся до встречи два часа нужно было как-то убить, и я заказал в номер свежую прессу, но совершенно напрасно, поскольку центральной темой решительно всех выпусков были ещё не состоявшиеся на момент их выхода похороны великого князя.

Ну сколько можно-то? Вот же заладили об одном и том же, об одном и том же! Консервативные газетёнки и вовсе не постеснялись перепечатать заявление отрёкшегося от престола кузена погибшего с лишь самую малость завуалированными обвинениями в организации убийства представителей правящей коалиции и ультимативным требованием задержать виновных до предания тела земле.

Политический террор в республике царит, видите ли! Уроды…

В ресторан при гостинице я спустился ровно в пять вечера, минута в минуту. Назвался, и меня повели через зал, немалую часть публики в котором отмечали траурные розетки и чёрные ленточки. Общаться с господином Карпинским в такой среде нисколько не хотелось, но и не пришлось: тот дожидался меня в отдельном кабинете. И если это обстоятельство нисколько не удивило, то присутствие Юлии оказалось откровенным сюрпризом.

— Фёдор Ильич. Юлия Сергеевна…

Я раскланялся с представителями семейства Карпинских и даже удостоился рукопожатия.

— Пётр… Простите, запамятовал, как вас по батюшке…

— Просто Пётр. Какие мои года?

— Выпьете с нами чаю?

— С удовольствием.

Я сел за стол и постелил на колени салфетку. Официант наполнил фарфоровую чашку из не столь уж и объёмного чайничка, и Фёдор Ильич отпустил его небрежным движением руки.

— Угощайтесь, Пётр, — указал он на вазочки с печеньем.

— Благодарю.

Разговор начинать я не спешил, сделал осторожный глоток и откусил половинку печенья, яснее некуда демонстрируя, что жду проявления инициативы от собеседников.

— Вы уж простите великодушно, что я вот так сразу с места в карьер, — с показной сердечностью улыбнулся Фёдор Ильич, но глаза его остались холодными и строгими, — только у меня сегодняшний день расписан буквально по минутам. Мне бы хотелось обсудить с вами два момента…

— Со Львом я разговаривал, — заявил я в ответ, — но давить на него в столь личном вопросе не с руки, а на обстоятельную работу не было времени. Очень уж некстати отправили в командировку.

— Понимаю, понимаю, — покивал господин Карпинский. — Я рассчитываю на ваше содействие.

— Сделаю всё, что в моих силах. И даже сверх того.

Я позволил себе беспечную улыбку, в ответ никто не улыбнулся.

— Второй момент тоже в некотором роде касается человека из вашего окружения, — произнёс господин Карпинский. — Этот Василий…

Он повернулся к племяннице, и Юлия подсказала:

— Василий Спиридонович.

— Вот-вот. Он ведь служит в комиссариате?

Я миг раздумывал над ответом и в результате выбрал наиболее неопределённый вариант.

— Возможно.

Такой ответ Фёдора Ильича ничуть не смутил, конкретики он требовать не стал, отметил другое:

— Вы ведь именно с его помощью помогли выпутаться Юлии из весьма щекотливой ситуации прошлым летом?

Я с показной укоризной посмотрел на барышню, та и бровью не повела, спокойно выдержала мой взгляд.

— Не готов обсуждать случившееся, — отрезал я.

— Бросьте, Пётр…

Господин Карпинский явно намеревался получить некое стратегическое преимущество, но мне подобное развитие событий приемлемым отнюдь не представлялось.

— Не надо на меня давить, Фёдор Ильич, — попросил я. — Я и без этого открыт для сотрудничества. Переходите сразу к делу.

Собеседника такой ответ не порадовал, но виду он не подал, приложился к чашке, потом сказал:

— И в самом деле — не суть важно. Что же касается дела… Мне жизненно необходимо установить местонахождение трёх человек. Думаю, ваш… товарищ сможет нам с этим помочь.

Я даже не попытался скрыть удивления.

— Что мешает подать официальный запрос в компетентные органы? Для человека вашего положения это ничего не стоит!

Отвечать на неудобный вопрос Карпинскому определённо не хотелось, но я в разряд его починенных пока что ещё не входил, и ему пришлось снизойти до пояснений: