Царство Золотых Драконов

Надя подумала, что зимой здесь, должно быть, невыносимо, если даже летом ощущался жуткий холод. Пема шла одетая в шёлк и сандалии. Она захотела передать девочке пальто, но едва сделав движение, будто его снимает, как тут же получила пощечину с последующим грубым приказом идти вперёд. Её подруга уже дошла до конца и со своего положения не могла видеть девочку, и лишь предполагала, что та шагает в ещё худших, нежели она сама, условиях. К счастью, им не пришлось долго подниматься, вскоре на пути попались колючие кустарники, что разом оставили мужчин позади. Фонари освещали вход в образовавшуюся естественным путём пещеру, надёжно спрятанную окружавшими её горными породами. Надя чуть не упала в обморок: больше и больше слабела надежда на встречу с Ягуаром.

Пещера была широкой и состояла из нескольких подвалов и других помещений. Ребята видели тюки, оружие, конскую сбрую, одеяла, мешки с рисом, чечевицей, засушенной зеленью, а также орехи и длинные связки чеснока. Оценив внешний вид лагеря и количество пищи, становилось очевидным, что разбойники пребывали здесь несколько дней и планировали пробыть здесь и дальше.

На возвышенном месте располагался наскоро сделанный жуткий алтарь. На груде камней возвышалась статуя страшной богини Кали, окружённая несколькими трупами и человеческими костями, крысами, змеями и чучелами прочих рептилий, сосудами с похожей на кровь тёмной жидкостью и флаконами с чёрными скорпионами. Войдя, воины опустились на колени перед алтарём, окунули пальцы в жидкость, а затем поднесли их ко рту. Надя отметила, что у каждого была коллекция кинжалов различных формы и размеров, висящая прямо на широком поясе, оборачивающем талию.

Девочек грубо толкнули в самую глубь пещеры прямо в объятия бабищи в лохмотьях и накидке из собачьей шкуры, придающими ей вид настоящей гиены. Кожа странного существа была в тех же голубоватых тонах, что и у воинов, на правой щеке виднелся ужасающий шрам от глаза до подбородка, словно лицо когда-то полоснули ножом, а выжженный огнём скорпион красовался во лбу. В руке она держала короткий кнут.

Сжавшись комком возле огня, четыре взятых в плен девушки дрожали от холода и ужаса. Надзирательница лишь крякнула и указала Пеме с Надей, чтобы те присоединялись к остальным. Единственной, носившей зимнюю одежду, была Надя, прочие же прикрывались шёлковыми саронгами, используемыми лишь на праздник в честь дня рождения короля. Надя поняла, что бедняжки были похищены при схожих обстоятельствах ранее, что вернуло девочке некоторую надежду, ведь без сомнения каждую уже разыскивает полиция буквально повсюду.

Хор воплей и стонов встретил Надю с Пемой, но женщина тут же подошла к ним с поднятым вверх кнутом, и девушки-пленницы разом замолчали, закрыв головы руками. Две подруги попытались устроиться рядышком.

Чуть было грозная дама отвлеклась, как Надя укутала Пему своей курткой и шепнула на ухо, чтобы та не отчаивалась, поскольку они уже нашли способ выйти из данного затруднительного положения. Пема дрожала, но всё же девочке удалось успокоиться; красивые чёрные глаза, всегда улыбающиеся прежде, теперь отражали в себе смелость и решительность. Надя пожала ей руку, и обе ощутили прилив сил, осознав присутствие подруги.

Один из состоящих в Секте Скорпионов мужчин не спускал глаз с Пемы, впечатляясь её изяществом и достоинством. Он подошёл к группе охваченных ужасом девочек и встал столбом перед Пемой, зажав в кулаке рукоять кинжала. Человек носил ту же грязную тёмную тунику, засаленный тюрбан и неряшливую бороду; его кожа была необычного иссиня-чёрного тона и, как у остальных, чёрные от бетеля зубы. Хотя этот вёл себя так, будто наделён властью, отчего другие его уважали. Казалось, мужчину считали здесь главным.

Пема встала на ноги и уставилась полным жестокости взглядом на воина. Тот протянул руку и ухватился за длинные волосы девочки, которые, точно шёлк, выскользнули из его грязных пальцев. От волос исходил еле уловимый аромат жасмина. Мужчина казался растерянным, почти что потрясённым, будто никогда в жизни ещё не прикасался ни к чему столь драгоценному. Пема внезапно и резко тряхнула головой, отодвигаясь дальше. Если девочка и боялась, то старалась этого не выказывать. Напротив, выражение её лица было столь вызывающим, что бабища со шрамом, прочие бандиты и вплоть до остальных девочек – все разом замерли, уверенные в том, что воин вот-вот ударит дерзкую пленницу, однако ж, ко всеобщему удивлению, тот лишь сухо рассмеялся и отступил на шаг назад. И смачно сплюнул на пол прямо к ногам Пемы, а затем вернулся к своим дружкам, сидящим на корточках близ костра. Они отпили из своих фляг, зажевали красными орехами бетеля, выплюнули и по очереди начали что-то говорить, смотря на развёрнутую на земле карту.