Царство сынов Солнца

Известная перуанская исследовательница Виктория де ла Хара, изучающая много лет инкскую символику на знаменитых деревянных сосудах «кэро», утверждает, что ей удалось выявить символ или знак, обозначающий понятие «пача» (сама исследовательница полагает, что это не символ, а слово, как, впрочем, и остальные знаки на кэро, которые составляют своеобразное письмо инков). Она считает, что именно этот знак-слово лежит в основе всех космогонических построений философов Тауантинсуйю — их называли «амаутами». Дела Хара установила, что знак «пача» часто изображается в сочетании со знаком, который она определяет как «анан» ("ханан"), что, как мы знаем, означает «верхний». Их сочетание, полагает исследовательница, образует понятие "верхний мир", то есть небо, но не в обычном, а в мировоззренческом понимании. Правда, ее смущает одно обстоятельство: знак «анан-пача» всегда окрашен в красный цвет, что не соответствует цвету неба, а в символике подобное несоответствие не только маловероятно, но и недопустимо.

Правда, нам кажется, что пугаться красного цвета не следует. Он вполне мог символизировать Солнце, особенно у солнцепоклонников, а заодно и главного из сынов небесного светила — сапа инку. Последнее имеет косвенное доказательство: на кипу цвет инки-правителя всегда был красным, красной была и налобная повязка инки. Если высказанные предположения правильны, то тогда сочетание знаков-символов обретает куда более важный смысл, ибо они изображены не где-нибудь, а на подлинных документах сынов Солнца, каковыми являются кэро.

Теперь будем рассуждать вместе. Солнце не могло не иметь своего собственного изображения в инкской символике. Не мог остаться без персонального символа и сапа инка. Зачем же тогда, спрашивается, окрашивать знак — символ неба в цвет Солнца и инки? Не проще ли поместить их персональные символы прямо на знаке «ханан» (либо в каком-то сочетании с этим знаком), чтобы тем самым показать, что автор «текста» в силу определенных обстоятельств собрал их вместе, дабы выразить некую конкретную идею? Ведь так проще и понятнее.

Но автор «текста» так не поступил. А это значит, что, окрашивая синее небо в красный цвет, составитель документа ставил перед собой какую-то иную задачу. Но какую?

Хозяином космического времени-пространства мог быть только сам творец времени и пространства. Это Пачакамак-Виракоча. Поскольку сыны Солнца не решались коснуться, этого имени даже своими устами, можно предположить, что изображать его в символах было еще более страшным кощунством.

Но интересы дела требовали его фиксации на кэро. Следовательно, нужно было как-то обойти этот строжайший запрет, обмануть самого себя, а заодно и грозных блюстителей чистоты поступков и помыслов сынов Солнца. Легче всего такой обман достигался с помощью знака «пача». Попробуй придерись, а «всем» все сразу понятно. (Мы поставили слово «всем» в кавычки, ибо в условиях Тауантинсуйю под ним понимается слишком узкий круг людей.)

Теперь наступает принципиально важный момент: что мог добиться философ изображением вместе знаков «пача» и «ханан»?

На первый взгляд ничего особенного: "верхний мир", правда выкрашенный в неестественный красный цвет. Однако именно с таких "ничего особенного" обычно и начинается самая страшная крамола. Ведь, по существу, если очень внимательно вчитаться в знаки, автор «текста» соединил в нем вместе символы двух верховных божеств инков: Отца-Солнца (красный цвет) и Пачакамака-Виракочи (знак "пача"), божества реального и божества невидимого и неосязаемого (как будто бы кто-то осязал солнце!).

Такое сочетание (или объединение в символах) могло означать только одно - реальный шаг инков в сторону монотеизма! И если наши построения и стоящие за ними Предположения хоть на какую-то долю верны, то мы имеем чрезвычайно любопытную картину. Ибо мы получили возможность увидеть самый первый и пробный шар, пущенный пока еще робкой рукой амауты в разноликую и многоголосую толпу кеглей-идолов из пантеона богов Тауантинсуйю. Первый шаг от малонадежного и не очень послушного язычества к "божественному абсолютизму", куда более соответствовавшему деспотизму сынов Солнца.

Трудно сказать, насколько сами инки понимали необходимость подобной реформации в своих религиозных делах. Кроме того, переход к монотеизму потребовал бы от них отказа от реального Бога-Солнца в пользу абстрактного бога-духа, что неизбежно привело бы к ломке великолепно отлаженного религиозно-церковного аппарата, а заодно и к изменению всей системы повинностей и налогообложения, опиравшейся на миропонимание инков-солнцепоклонников.