Царство страха

И не успел я нажать на кнопку «Т» — номер 925-TAXI — как она подлетела, вырвала у меня телефон и разъединила. Она дви­галась удивительно проворно для такой носорожихи, если учиты­вать расстояние на котором от меня находилась.

—О нет, давайте не расходится вот так, — взмолилась она. — Вы всегда были моим героем!

Я с ней не церемонился — ее тут никто не ждал. И я по-лю­бому не сделал ни намека на какое-то заигрывание.

Когда я попытался вызвать такси второй раз, она моменталь­но метнулась снова, ухватив меня за руку своим цепким щупаль­цем. Я просто опешил от подобной наглости. Я крикнул ей: «Ру­ки свои убери отсюда!» — и подумал, что присутствие Кэт, долж­но быть, еще как-то ее сдерживает.

Двух рая ей оказалось недостаточно. Я попытался связаться с такси в третий раз. Когда я только взялся за трубку, то увидел, как она подымается со своего места, чтобы помешать мне, и тоже привстал заранее. Вставая, она задела бедром столик и свернула с него бутылку с клюквенным соком, которая покатилась по полу. Я крикнул ей:

— Идиотка чертова, ты чего творишь тут?

Она подскочила ко мне, пылая непритворной на этот раз яростью — видать, больно ударилась о столик.

Тут я вспомнил о «фронтальном подъеме» — моем самом на­дежном приеме закончить спор, используемом в том случае, ког­да человек быстро бросается на тебя. Этот ударил по обоим пле­чам ребрами ладоней, движение направлено вверх. Она неслась ко мне с приличной скоростью, так что я вложил некоторую си­лу в удар... Это движение у меня отработано до автоматизма. Обычно атакующий сам помогает тебе, двигаясь вперед. В про­тивном случае прием бесполезен и выглядит, как обжимания гомиков.

«Фронтальный подъем» остановил ее, хотя она продолжала перебирать ногами, но уже в следующую секунду шлепнулась с порядочным грохотом. И вот она уже сидит на своей огромной жопе на полу перед холодильником. Я почувствовал некоторое облегчение. Она доставала меня больше часа. Что бы она ни сказала и ни сделала — все была отборная мерзкая гниль и глупость.

—Я хочу, чтобы ты выметалась отсюда, — сказал я. Предельно ясное описание ситуации.

Эта круглая дурища нагло вломилась в мой дом, надоедала и приставала. Более того, я так и не понял, в чем состояли ее действительные цели.

* * *

Пять дней спустя, около десяти утра через окно кухни я вдруг увидел соседа. Он казался очень возбужденным и выглядел так, будто бежал сюда со всей возможной скоростью. Я вышел наружу и сказал:

—Эй, привет. Пиво будешь?

Он ответил:

— Нет. Не сейчас.

Тут я заметил, что он смотрит на меня почти с ужасом, а припарковался гораздо дальше, чем обычно, да еще и спрятал машину в кустах.

—  Они скоро будут здесь, и они обыщут твой дом, — сказал он. Заинтересовавшись, я подошел поближе.

—Эти ублюдки... они сейчас будут тут, они собираются взять тебя с ордером на обыск.

Я ничего не понимал.

—За что, за какое преступление? Ты о чем говоришь-то?

ЛОВИ МОМЕНТ В НОЧИ

Ночь не принадлежит Мишелобу - ночь принадлежит Хантеру

Стоктону Томпсону. Кертис Уилки, The Boston Globe.

Ночной Менеджер

Полуденный рейс в Денвер сегодня припозднился, в аэропорту «Стейплтон Интернейшнл» очередной сеанс безмозглой паники - но шут с ней. Большинство из пассажиров - замороченные, загнанные коммерсанты и служащие, в своих синих костюмах и белых галстуках, судорожно изучающие ксерокопии квартальных отчетов.

Через проход от меня - помятый мужичок с портфелем, похожий на Вилли Ломэна, осевший в своем кресле, как два мешка каменной соли, и посасывающий диетическую колу. Читает экономический раздел «USA Today».

Передо мною - двое вертлявых подростков с уокмэнами. К плеерам прилагаются встроенные микрофоны, так что они могут общаться друг с другом при помощи наушников. Они подняли разделяющий их подлокотник, бесстыдно обнимаются и что-то высказывают стюардессе по поводу опоздания рейса... Аэропорт Сан-Франциско закрыт из-за нелетной погоды, так что нам предстоит долгое ожидание, во время которого они продинамят все свои важные деловые встречи.

Что же теперь? Нынче мы все стали бизнесменами. Рэй Стивенс говорил об этом еще двадцать лет назад: «Позаботься о своих делах, мистер Бизнесмен».

* * *

Звонок прозвенел для меня прошлой ночью, 13 часов назад, чтобы быть точным, и вот я уже развалился на двух местах бизнес-класса, как потерянный белый медведь на солнышке. Рейс UAL 70 несет меня из Денвера в Сан-Франциско, и мой бизнес существенно отличается от общеамериканского бесстыдного надувательства, которым, как мне кажется, одержимы большинство здесь присутствую­щих, включая моего славного бизнесмена, который сидит через проход.

В бескрайних дружелюбных небесах Америки нет места грубому сексу, амил-нитриту и двухсторонним греческим дилдо.

Некоторые люди продают автозапчасти, другие торгуют мясом, третьи занимаются элитным персоналом. У меня нет ничего общего с этими людьми.