Читаем Царство страха полностью

На рассвете мы уже подъезжали к летному полю и остановились у полузаброшенного офиса с надписью ЧАРТЕРНАЯ КОМПАНИЯ «ДЖЕКПОТ - АВИА-ЭКСПРЕСС». «Мы приехали, Судья, - сказал я ему и похлопал его по спи­не. - Вам здесь выходить». Он, по-видимому, смирился со своей судьбой и был на редкость спокоен. Однако он возвратился в привычное для себя возбужденное состояние, когда женщина за стойкой сказала ему, что он не сможет улететь в Элко до обеда.

-     Где пилот? - спросил он.

-     Я - пилот, - ответила женщина. - Но я не могу лететь, пока Дебби не придет заменить меня.

-     К черту Дебби, - заорал судья. - К черту обед! Мне на­до улететь сейчас, ты врубилась, сука?

Женщина выглядела по-настоящему испуганной внезапной переменой настроения судьи, и когда он перегнулся через стойку и потянулся к ней своими ручищами, она пришла в полуобморочное состояние, зарыдала и забилась в истерике.

-      Вставай! - зарычал Судья, - мне сейчас же нужно от­сюда смыться!

Он вырвал ее из кресла и потащил к самолету я же в этот момент тихонько прокрался наружу через заднюю дверь. На улице уже наступил день. В машине почти не осталось бензина, но я этим не сильно заморочился. Гораздо хуже было то, что сюда через пару минут могла пожаловать полиция. Мне казалось, что это - конец. Но вот я выехал на трассу и неожиданно увидел плакат: «ПОКРАСКА КРУГЛОСУ­ТОЧНО».

Пока я заезжал на парковку, надо мной пролетел самолет авиакомпании «ДЖЕКПОТ АВИА-ЭКСПРЕСС». Счастли­вого пути, Судья, подумалось мне. Ты - брутальный бандит, Воин и отменный пилот. Но главное, ты знаешь, как добить­ся своего. Ты далеко пойдешь в этом мире.

ЭПИЛОГ: РОЖДЕСТВЕНСКИЕ МЕЧТЫ

И ЖУТКИЕ ВОСПОМИНАНИЯ...

СТРАНА ТЮРЕМЩИКОВ...

А НУ НАЗАД, НАЗАД! СЕЙЧАС ТЕБЯ ВЫВЕДУТ К СУДЬЕ

Вот, в общем-то, и все, Джен. Вся эта история слишком удручает, чтобы вплотную заниматься ею в эти мрачные предрождественские недели... У меня остались лишь самые смутные воспоминания о Нью-Йорке, но иногда в памяти возникают отрывочные куски: например, катания по льду, в идеальной тишине на катке напротив здания NBC. А вокруг - наркоманы и белобородые ФБРовские осведомители в гряз­ных красных спортивных костюмах, безжалостно обшарива­ющие толпу на предмет наличия 10- и 25-центовых монет и долларовых купюр со следами крэка на них.

Вспоминаю одно прекрасное рождественское утро на Манхэттене, когда мы зашли в Эмпайр Стейт Билдинг, под­нялись в кабинет какого-то крупного начальника известной компании по производству нижнего белья и выбросили на улицу из углового окна 88 этажа (или чего-то в этом роде) 300-килограммовый красный кожаный диван Имперского Английского стиля...

Ветер подхватил его, и, как я помню, диван отлетел куда- то за угол, в сторону 33-ей улицы, постепенно ускоряясь по мере приближения к земле. Диван в итоге упал на полосатый тент корейского магазинчика, ну вы знаете, такой лавчонки, где продается всякая всячина, начиная от капусты кимчи и кончая рождественскими елками. Арбузы, апельсины и помидоры разлетелись в стороны по всему тротуару. Оттуда, где мы находились, мы еле слышали звук удара, но я хорошо помню, что творилось на улице, когда мы вышли из лифта... Это напоминало войну. Несколько до крайности удивленных зевак стояло вокруг, открыв рот, и что-то невнятно бор­мотали. Он думали, что где-то под землей - в сабвее или в газовых трубах - произошел взрыв.

Как раз в тот момент, когда мы прибыли на место происшествия, быстро мчавшееся такси наехало на арбузы - и машину занесло. Она врезалась в автобус, ехавший по Пятой Авеню, и вспыхнула ярким пламенем. Послышались крики, плач и по­лицейские сирены. Двое полицейских попытались оказать со­противления банде мародеров, которая появилась откуда ни возьмись, вынырнув, как приведения из снега, и бросилась на­утек, хорошенько нагрузившись палками колбасы, индейками и большими банками икры. ... Никто не заметил ничего необычного. Что уж тут такого? Ведь всякий геморрой случается тут постоянно. Добро пожаловать в Большое Яблоко. Будь начеку. Никогда не надо ездить в открытых машинах или ходить в снегопад слишком близко от высотных зданий...

По всей улице валялись разбросанные рождественские елки, автомобили останавливались, поднимали их и уезжали. Мы тоже украли одну и отнесли ее к Мисси на Бауери, потому что знали, что у нее нет елки. Но ее не оказалось дома, так что мы вынесли елку на пожарную лестницу и там и подожгли, облив керосином.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии