Царство. Пророчество

Грир прикусила губу, как обычно делала, когда нервничала:

– Лорд Каслрой, – она легко кивнула на безучастного мужчину, сидевшего напротив нее, – говорил о чуме. Один из стражников сказал, что толпа у ворот растет.

– Чума, – повторила Мария, кивнув. – Да это ужасно.

Она посмотрела вокруг, надеясь отвлечься на что-то другое. Группа у камина танцевала. Рыжеволосая женщина смеялась, откинув голову.

– Это повлечет за собой хаос, – громко сказал мужчина, сидящий рядом с Каслроем, качая головой. – Я помню, как чума пронеслась в прошлый раз. Это…

– Да ты был слишком мал, чтобы помнить это, – перебил его более старший придворный, сидящий в конце стола, седовласый мужчина с длинной кудрявой бородой. – Давайте я расскажу, как это было…

– Не лучшее время, чтобы остаться без короля, – пробормотал лорд, сидящий рядом с Грир, и Мария напряглась.

– У нас есть король, – огрызнулась Екатерина с другого конца стола. Ее рыжие волосы были собраны в высокую прическу, стоячий воротник платья обрамлял лицо. По залу немедленно пронесся шепот. – Мой сын, Франциск. Если вы забыли.

– Нет, ваша милость, я не забыл, – пробормотал лорд, густо краснея в тон воротничка своей туники. Он уставился вниз на свою тарелку, но у Марии было смутное предчувствие, что пройдет не много времени, прежде чем он снова озвучит двору свое мнение.

– Но вы подняли важный вопрос. Пусть и идиотским способом, – продолжила Екатерина в своей обычной резкой манере. – Где сегодня мой сын, король?

Она перевела взгляд на Марию.

Эти холодные серые глаза. Хотя у Марии и Екатерины на прошлой неделе были общие интересы, Мария не любила быть объектом ее внимания. Бывшая королева была расчетливым манипулятором. Когда она была добра, Мария гадала, а не замышляет ли она что-то. Когда гневалась, Мария с напряжением ждала, на кого она направит свой гнев. Екатерина знала, что Франциск покинул дворец и отправился за фрейлиной Марии, но ей не была известна причина этого поступка, о состоянии Лолы знали лишь несколько человек.

«Она не знает, – напомнила себе Мария. – Она никак не могла узнать».

Но сейчас, под проницательным взглядом Екатерины, ее уверенность таяла. Она думала о двери в комнате, ведущей в туннели, о том, что та была приоткрыта. Мария, как только прочла письмо Лолы, тут же сожгла его, но она разволновалась от мысли, что камин сегодня не чистили. Могли остаться какие-то кусочки. Это Екатерина приходила к ней в комнату? Нашла ли она сожженное письмо, в котором можно было еще разобрать некоторые слова? Королева уже пыталась хладнокровно убить ее. Хотела ли она повторить это снова?

Мария посмотрела на свою тарелку. Сегодня сервировали действительно хорошими приборами. Фарфор был так тонок, что почти просвечивался насквозь, а его края были изящно украшены золотом. Мария рассматривала посуду перед собой, стараясь игнорировать настойчивый взгляд Екатерины. Но она не могла отвлечься от своих подозрений, ее мысли то и дело возвращались к тем же явным выводам. Екатерина одна из немногих во дворце знала о туннелях. Всем остальным Мария доверяла – Кенна, Грир и Баш, – они бы никогда не солгали и не воспользовались ими. Но Екатерина? Она в деталях знала, куда ведут секретные ходы, включая тот, в комнате Марии.

Мария больше не была чужаком без реальной власти. День назад она сменила Екатерину на месте королевы. Уже за это будут последствия. Но помимо всего прочего Мария пыталась отправить войска к матери в Шотландию и вдобавок получила выкуп за Екатерину. Раскрыла ли Екатерина роль Марии в похищении? Знала ли она, что Мария повинна в смерти ее кузины Гортензии?

Желудок Марии сжало, подступила тошнота. Не было ли безумием думать так? Или она просто проявляла практичность, пытаясь разглядеть врагов до их приближения? Изменил ли ее французский двор навсегда? На мгновение Мария пожелала стать той девочкой, которая только прибыла во дворец. Шестнадцатилетней, только что из монастыря, напуганной и взволнованной, но не циничной, тогда еще нет. Девочкой, которая не строила козни и заговоры все время, девочкой, которая не задавалась вопросами о мотивах окружающих. А теперь она навсегда останется подозрительной, ожидающей неизбежной расплаты особой? Могла ли она кому-либо доверять?

– Наверное, вы меня не слышали? – продолжила Екатерина сладким тоном, который подразумевал дальнейший удар. – Надеюсь, у нашей новой королевы нет проблем со слухом. Я тут любопытствую о местонахождении вашего мужа. Нашего короля. Моего сына.

Мария чувствовала, что Грир смотрит на нее. Она знала, что малейшим сигналом сможет втянуть свою придворную даму в разговор, и та сменит тему или даже перебьет Екатерину, оставив ее вопрос без должного внимания. Она не сомневалась, что Грир сделает это для нее. Но она заставила себя посмотреть на Екатерину. За банкетным столом стало тихо, даже музыканты в углу замолчали. Мария села прямо, надеясь, что никто не заметит, что ее руки трясутся.

– Мне так же, как и вам, интересно, где Франциск, – начала она. – Я знаю, что у него дела за стенами дворца. Он уехал, не сказав мне куда.