Царство призраков

– Не знаю, – ответила Мия. – Он там, я чувствую его. Просто он… другой. – Как бы далеко они ни находились друг от друга, она всегда чувствовала Кая. Словно распахнутое окно, он не скрывал от нее своих ясных, дерзких намерений. Сейчас же ей казалось, что она подглядывает в крошечную дырочку в стене, из которой просачиваются холод и мрак.

– Не нравится мне это, – проворчала Ама.

– Ой! – Мия отшатнулась назад, напугав их обеих. По ее груди, в том месте, где в когтях медного ворона покоился камень сновидений, разлилось тепло.

Вытащив кулон, Мия увидела, что камень светится от проклятой энергии. Фиолетовые, зеленые и золотые искры клубились внутри, словно пытаясь вырваться на свободу. Положив камень на ладонь, Мия почувствовала, что он пульсирует все быстрее и быстрее, как сердце попавшего в беду.

– Нет, нет, нет. Только этого еще не хватало! – Мия боялась за свой талисман. Он был ее тотемом, ее компасом в мире снов. Без него она была так же потеряна во снах, как и любой человек.

Глаза Амы сверкали, как солнечные камни.

– Вставай, – велела она, поднимая Мию на ноги. – Нам нужно идти.

Мия споткнулась от ее рывка.

– Куда?

– Спасать идиота, – рявкнула Ама.

– Которого из них?

Белая волчица обернулась.

– Того, у которого вторая половина камня снов.

Мия разинула рот, ошеломленная этим открытием.

– Ты знаешь, где она?

Ама помчалась вниз по склону холма, Мия следовала за ней по пятам.

– Он не хотел с ним расставаться, поэтому мы разломили его надвое.

– Кто – он?

Ама замешкалась, когда они вышли на главную улицу.

– Мейсон Эванс.

– Что? – Мия остановилась. – Почему?

Мимо пронеслась машина, из задних окон которой торчали руки смеющихся детей.

Ама замедлила шаг у поворота в переулок «Гадких пик», ее стремительный забег в сторону бара был прерван решительным топотом подоспевшей Мии. Наконец, волчица ответила:

– Гавран передал осколок на попечение доктора, зная, что рано или поздно он найдет дорогу к тебе. Его горе и одержимость поиском ответов сделали его идеальным инструментом для доставки камня снов его законной владелице. – Она пристально посмотрела на Мию. – Гавран подбрасывал хлебные крошки, подкармливая одержимость Мейсона, указывая ему путь за пределы самого себя. Вот такая забава для озорного ворона – способ развеять скуку. Он не ожидал, что доктор так крепко в тебя вцепится и не отдаст камень.

У Мии едва не остановилось сердце, когда перед ней во всей красе предстала хитроумно сплетенная Гавраном и Амой паутина.

– Вы манипулировали скорбящим человеком, чтобы подобраться ко мне?

– Мы не доверяли Каю. Он не отличался выдержкой. Нельзя было сказать наверняка, победил он своих демонов или подчинился им. Но камень – он, по крайней мере, позволил бы тебе выбраться из Черной Лощины.

– Тогда почему бы просто не отдать его мне? – Мия шагнула вперед и схватила Аму за руку. – Зачем вы протащили Мейсона через ад?

– Потому что он искал ад. Он сам напросился, чтобы его позвали. – Янтарные глаза волчицы светились в сумерках. – Горе отдается эхом, пробуждая мир ото сна.

– Вы думали, что помогаете ему? – недоверчиво спросила Мия.

– Мы не благодетельные боги, Мия. Мы отвечаем тем, кто к нам взывает, но только на своих условиях. Он хотел стать героем чьей-то истории, и мы позволили ему попробовать.

– Вы сделали его своей пешкой!

– И ему же лучше.

Мия подавила гнев. У нее не было на это времени. Что бы ни происходило с Мейсоном, это было достаточно серьезно, чтобы ее половинку камня снов охватила лихорадка. Если она не поспешит, он попросту взорвется.

– Мы можем продолжить этот спор позже. – Девушка протиснулась мимо Амы и ринулась в переулок, чувствуя, как стук камня становится все громче.

– Ты была не готова, – срывающимся голосом крикнула ей вслед Ама.

Мия резко обернулась.

– Что?

– Ты спросила, почему мы не отдали тебе камень, – Ама вздохнула. – Правда в том, что тогда ты была не готова. Сперва тебе предстояло выиграть битву. С собственными страхами.

– Откуда ты знаешь?

Ама слабо улыбнулась, черты ее лица омрачила меланхолия.

– Ты бы сама не захотела его взять. Ты желала найти свой путь. Если бы мы дали тебе камень, ты бы никогда не узнала, чья сила тебя спасла – твоя или наша. И это сожрало бы тебя живьем. – Выражение ее лица смягчилось, взгляд стал отстраненным и задумчивым. – Я хотела, чтобы ты сама осознала, на что способна. Хотела, чтобы ты поверила в себя прежде, чем поверишь в волшебные камни или тайные миры.

Между ними повисла тишина. Слезы застилали глаза Мии, готовые пролиться рекой. Вся горечь, засевшая в ее сердце, постепенно отступала, рассыпаясь и ударяя по самому больному. Как наивно она полагала, что судьба – беспристрастный арбитр, воля случая, определяющая линию жизни каждого, как ребенок, хватающий игрушку из темного сундука.